Оренбург – город «войны теней»  

Почему прокурор боится выплеснуть вместе с водой ребёнка, а строители не хотят работать с архитекторами?

Спасти уходящий Оренбург хотел бы каждый мыслящий, любящий оренбуржец. Но с каждым днём перспектива кажется всё менее вероятной. В прошлом году по этому поводу даже случился небольшой скандал. Когда в социальных сетях поднялся шум по поводу сохранности объектов культурного наследия, Министерство культуры отреагировало мгновенно: желающих пригласили на брифинг. Вопреки местным традициям (оренбуржцев даже за деньги митинговать не заставишь) в Минкульт пришло несколько десятков человек. В зале места не хватило. Прошлогодний разговор получился долгим и эмоциональным. В результате родилось ВООПиК (Всероссийское общество охраны памятников истории и культуры).

Присланный губернатор

Своим городским происхо­ждением Оренбург, как это ни покажется странным, обязан Британской империи. Не рождён ею, конечно, но развиваться как крупный стратегический центр стал именно благодаря этой ев­ропейской державе. Если бы не те обстоятельства, могла бы военная крепость Оренбург кануть в Лету, остаться просто маленьким про­винциальным городком в составе какого-нибудь сопредельного го­сударства или соседнего региона.

Сегодня в центре Оренбурга ещё сохранились стены, кото­рые помнят период, названный историками «большая игра» или «война теней». Это было геополитическое соперничество между Британской и Российской импе­риями за господство в Южной и Центральной Азии.

Золотой век Оренбурга при­шёлся на губернаторство графа Василия Перовского. И его сия­тельство вовсе не в ссылку сюда был отправлен из Петербурга. Перовский был блистательным кавалером, завидным женихом и другом императора. А в Оренбург он поехал именно потому, что стра­тегическая важность этой военной крепости стала очевидной как никогда. Авангардом геополитики всегда была работа тайных аген­тов. Шпионские страсти бушевали на аренах любой эпохи. И вряд ли случайно губернатор Перовский поселился в доме помещиков Ти­машевых. На прошлой неделе, кстати, в Оренбурге торжественно открыли памятник Александру Ти­машеву. Их родовые имения были в Оренбурге, а сам Александр был министром внутренних дел Рос­сийской империи. И в его ведении на тот момент была жандармерия. То есть все дела тайного сыска, разведки и контрразведки имели к нему прямое отношение.

В дом Тимашевых, что сегодня на улице Советской сиротливо и холодно смотрит на прохожих, заезжали император Александр, поэт Александр Пушкин, созда­тель толкового словаря Владимир Даль тут вообще был частым го­стем. Можно привести ещё нема­ло фамилий, хорошо известных по школьному курсу истории, музыки и литературы. Перовский любил талантливых, умных лю­дей, даже если они в Оренбурге оказывались в ссылке.

007 Виткевич и купцы

Ещё одним талантливым чело­веком при Василии Перовском был поляк Ян Виткевич. Его сослали в Орскую крепость в солдаты навеч­но за подростковую провинность. В 14 лет он участвовал в антипра­вительственном заговоре. И гнить бы ему в солдатах до смерти, если бы не был талантлив. Ян Виткевич выучил несколько тюркских язы­ков (и несколько европейских). Причём так хорошо, что мог сво­бодно не только работать перевод­чиком, но и притворяться муллой. То есть традиции тоже знал. Попав к Перовскому, Виткевич сразу же был задействован в нескольких экспедициях в Азию. И ему было поручено вести переговоры на самом высоком уровне. Эту исто­рию описал Юлиан Семёнов в книге «Дипломатический агент». Тайная операция в рамках «боль­шой игры», в которой британские разведчики проиграли сосланному в Оренбург Виткевичу.

К чему все эти исторические справки? К тому, чтобы современники понимали, что Оренбург – это не пыльная провинция, не просто приграничный регион. Российские императоры собира­лись строить здесь одну из сто­лиц – цент р степной России. И при Перовском город строился как никогда. В пользу того, что столичный размах был в планах трона, говорит и то, что в Орен­бурге строился один из четырёх самых больших российских пра­вославных соборов. И уже тогда межнациональная дружба и един­ство были приметой Оренбурга.

На фундамент собора деньги дал знаменитый купец Хусаинов. Большевики три года не могли взорвать это чудо архитектуры.

Купцы оренбургские – отдель­ная страница летописи. Это их дома сегодня, как правило, укра­шают город. Торговля с Азией дала Оренбургу долгую и продуктив­ную жизнь.

Купцы не только богатели. Они строили учебные заведения, больницы, водопроводы. Они вкладывались в город. Кстати, мало кто сегодня знает, поче­му всеми любимая набережная называется Беловкой. А это по фамилии купца, который взялся за строительство первой набереж­ной. Но пока шло строительство, случился пожар. Сгорели склады Белова. Он обратился за помощью к городской казне, но ему отказа­ли. Белов сдержал своё купеческое слово и набережную достроил. Влез в долги. Потом даже не смог восстановить свой бизнес.

Купеческая эклектика в гра­ницах «исторического поселения город Оренбург» до сих пор самое красивое, что нам осталось. Об этом оставшемся, собственно, и пойдёт дальше речь.

А у нас вон что есть

Когда вопрос о сохранении исторического центра в про­шлом году подняла обществен­ность, все накинулись с обви­нениями на региональное Ми­нистерство культуры. Однако выяснилось, что сохранить так много городских усадеб удалось только благодаря тому, что Мин­культ запретил их сносить.

До недавних пор там жили обычные горожане, которых переселили в новые дома по государствен­ной программе. Исторические особняки остались разваливаю­щимися сиротами без окон, без дверей. Их кое-как законсерви­ровали (да и то не все), повеси­ли на них охранные таблички.

Граждане с низкой социальной ответственностью быстро осваи­вали новые территории. Старый город стал периодически гореть, а мы теряли своё достояние и историческую идентичность. Общественные силы были го­товы какое-то время патрули­ровать улицы вместе с наняты­ми нерасторопными частными охранными агентствами. Но объектов культурного наследия в городе оказалось слишком много. Почти 500 усадеб.

Оренбург вообще уникален тем, что именно у нас сохранилось такое количество исторической за­стройки. В Уфе, Ульяновске, Екате­ринбурге в лучшем случае одна-две улицы. А у нас много всё ещё очень красивых кварталов. Причём об этой уникальности говорят вовсе не рядовые оренбургские патрио­ты, а эксперты архитектуры.

Нам бы гордиться, а мы плачем. Нам бы сделать туристический рай, а мы бежим на окраины в микрорайо­ны. Дома, помнящие императоров, поэтов, писателей, великих шпио­нов, учёных и государственных де­ятелей, пережившие революцию, гражданскую войну, перестройку, могут не пережить нас.

Никто не хочет на зону

Говорят, всё дело в охранном законодательстве. У каждого объ­екта культурного наследия есть охранная зона в 200 метров. К тому же собственник, приобретающий такой объект, обязан составить историко-культурную экспертизу и реставрировать объект.

Несколь­ко миллионов рублей на проект, потом столько же на ремонтные работы. Построить новый многоэтажный дом гораздо дешевле и выгоднее. Сейчас не купеческие времена, каждый заботится о лич­ном состоянии гораздо охотнее, чем об общественном. Исполни­тельная власть до сих пор предпо­читала не вмешиваться в процесс активно.

Слишком много шума со стороны горожан, слишком много работы с инвесторами, застройщи­ками. И вообще, чтобы привести в порядок город, нужно иметь концепцию развития, которая предусматривала бы логистику, туризм, сети, бизнес, жильё… И её до сих пор нет.

Об этом говорил в прошлом году Дмитрий Цветков, возглавляющий комитет по управ­лению городским имуществом. И всё бы, наверное, так и продолжа­лось, но у нас сменился губерна­тор. Приезжему сразу бросилась в глаза наша необустроенность.

Многие из кирпичных сирот на­ходятся в федеральном реестре объ­ектов культурного наследия. Разо­брать некоторые из них, наверное, можно. Но только для того, чтобы полностью восстановить во всей их исторической привлекательности и идентичности. Хоть по картинкам и архивным записям. Так, например, дом Тимашевых на Советской был воссоздан. С погрешностями, но всё-таки… И эта тема снова завис­ла. На некоторое время.

Время новых решений

Уже месяц в Оренбурге ра­ботает комиссия, созданная по инициативе городской проку­ратуры. Комиссия должна осмо­треть 150 домов – выявленных объектов культурного наследия.

Большая часть списка – те самые расселённые аварийные дома. Но есть там и те, которые уже давно в реестре памятников име­ют охранную зону. В комиссии кроме сотрудников прокуратуры представители МЧС, городского комитета по имуществу, экспер­ты-архитекторы, специалисты ин­спекции государственной охраны объектов культурного наследия.

Инспекция отстаивает право на жизнь каждой кирпичной сте­ны. Это даёт надежду, что никто не станет сносить просто ради очередного инвестиционного проекта. Цель комиссии – удо­стовериться в ценности. Действи­тельно ли здание имеет значение или просто по ошибке внесено в списки особо важных.

Так, напри­мер, уже удалось выяснить, что нарком Луначарский выступал перед красноармейцами на ули­це Челюскинцев в доме № 1 7, а вовсе не в 11-м доме. Хотя статут ОКН регионального значения до сих пор был именно у него.

Пока это просто мониторинг. Но за ним будут более чем конкретные действия.

В Оренбургской области в этом году наконец-то появился и свой главный архитектор, им с тала Наталья Ибрагимова. Она созда­ла градостроительный совет. Это даёт надежду на то, что городские власти не смогут раздавать по собственной воле участки земли «любимым» застройщикам.

На­талья Ибрагимова с уважением и любовью относится к старому городу и понимает, что эту жемчу­жину надо спасать. В настоящий момент идёт подготовка к началу работы над созданием той самой концепции развития города, ко­торую почему-то до сих пор так и не создали.

Концепция штука дорогая. Это не просто набро­сок. Это полная инвентаризация имущества. Тем не менее работы начнутся уже в следующем году.

Город должен жить и строить­ся. Даже в центре, там, где нельзя. Надо только придумать, как это сделать интересным для всех. В том числе для купцов, то есть современных инвесторов.

От первого лица

Евгения Шевченко, министр культуры Оренбургской области:

– Что касается моего личного видения того, как бы мог развиваться исторический центр, тут я солидарна с большинством горожан. Конечно, сохранить наше наследие совершенно необходимо. Но это не значит, что в рамках исторического поселения «город Оренбург» невозможно никакое новое строительство.

Я видела прекрасный пример в Нижнем Новгороде. Буквально в нескольких метрах от кремлёвской стены стоит отель. По стилистике, разумности вписан просто идеально в концепцию и даже ландшафт. В нашем старом городе должна быть жизнь. Должно быть и новое жильё, и новые музеи, и туристические тропы. Всё это вполне можно как разместить в отреставрированных усадьбах, так и вписать новые объекты в центр города. У нас до сих пор нет музея казачества, хотя казалось бы… Нет музея космонавтики.

У меня есть заветная мечта, чтобы в здании на Советской, 1 разместился многофункциональный культурный центр, где соединилась бы динамика бизнеса, студии, выставочные пространства, музеи, залы музыки. Такие примеры есть в Туле и в Омске. По национальному проекту и инициативе президента такие центры начали строить и финансировать в Калининграде, Кемерове, на Дальнем Востоке.

Очень жаль, что у нас такой мощной точки притяжения пока нет.

Андрей Жугин, прокурор города Оренбурга:

– Ни в коем случае не хотелось бы, чтобы кому-то показалось, что прокуратура с комис­сией работает для того, чтобы снести исторический центр Оренбурга. На самом деле всё, скорее уж, наоборот. Вы сами видите, насколько захламлён центр города. Он задыхается и совсем не развива­ется. Бизнесу неинтересно работать в условиях, когда охранными зона­ми перекрыта возможность любого строительства.

Комиссия была создана для того, чтобы провести инвентаризацию нашего с вами хозяйства. Мы оцени­ваем внешний вид дома, инспекция по охране объектов культурного наследия выносит решение об ава­рийности (или, наоборот, хорошей сохранности).

Далее мы передаём наши выводы лицензированному эксперту, который должен подтвер­дить или опровергнуть статус исто­рической ценности объекта.

Тема оказалась очень интересной и совсем не простой. Тут главное с водой не выплеснуть ребёнка. Из городского бюджета было выделено на проведе­ние экспертизы 2 миллиона рублей. Я уже не помню, за сколько лет та­кое происходит впервые.

За месяц мы смогли осмотреть пару десятков объектов. И уже есть интересный ре­зультат. Например, выяснили, что ох­ранный статус по поводу выступления наркома Луначарского был присвоен не тому дому. Этим занимались про­фессиональные эксперты, работали в архивах. Очень много в центре самовольной застройки, которая не­законна. Много строительного мусора, диссонирующих объектов. Кроме сохранения памятников культуры и архитектуры комиссия наша нужна ещё и для того, чтобы заняться профи­лактикой криминогенной обстановки. Вы сами видите, что в пустующих домах, за этими самовольными при­стройками очень быстро появляются граждане без определённого места жительства.

Работа комиссии – первый шаг к настоящему сохранению историче­ского Оренбурга. И начало большой всесторонней работы всех заинтере­сованных структур. Мы неоднократно вносили представления городской администрации, предпринимате­лям, штрафовали за несохранение объектов культурного наследия. Но этих мер недостаточно. Нужно всесторонне изучить ситуацию. Я считаю, что работа нашей комиссии – хорошее начало предстоящего большого проекта по сохранению го­рода и реанимации его исторической части.

Многие горожане опасаются, что землю в историческом центре отдадут под точечную многоэтажную жилую застройку. Я вам гарантирую, что прокуратура этого не позволит. Многоэтажная застройка невозможна в рамках охранного законодательства и даже не предусмотрена градостро­ительными нормами.

Наталья Ибраги­мова, исполняющий обязанности главного архитектора Орен­бургской области:

– В 2020 году нач­нётся разработка ма­стер-плана для Орен­бурга. Процесс крайне объёмный и весьма дорогостоящий, но без такой концепции создать действительно нормальные условия для развития города невозможно. Думаю, что в конце 2020 года мы уже будем иметь результат в виде прозрачных и по­нятных регламентов использования городского пространства.

Работа начнётся с анализа суще­ствующего положения и функций. Посмотрим, что мы имеем, нанесём на карту, составим подробный список всех объектов культурного наследия. Обязательно посмотрим, что не вошло в реестр, но ценность представляет. Для этого наши специалисты, антро­пологи, эксперты адресно отработают каждый участок, определим прио­ритеты развития, доминанты, общий городской фронт.

Мы стремимся вдохнуть в исто­рический центр жизнь, а сейчас он пустой. И это странно. Как можно иметь такой ресурс и не пользоваться им! Я считаю, это ошибка градостро­ительной политики последних 15 лет. Недостаточно законсервировать историю и превратить город в музей. Город должен строиться и расти. Весь вопрос только в том, насколь­ко разумно это делается.

В Европе, например, не стремятся строить многоэтажные микрорайоны. Они предпочитают регенерировать имею­щуюся городскую ткань. То есть, если возможно разумное восстановление и соседство с новостройкой, не на­рушающее видовую концепцию, они это делают в первую очередь. Есть хорошие решения, когда застройщик, но чаще девелопер, берёт квартал, ограниченный четырьмя улицами, спрашивает у города, что в этом районе можно строить согласно ма­стер-плану, а что нельзя. И начинает работать с собственниками.

Тут ведь ещё самый важный вопрос – вопрос собственности. В каких-то объектах расположены офисы, в каких-то люди живут, какие-то пришли в руинированное состояние, но земля всё равно ко­му-то принадлежит. И в этом случае оптимально рассматривать участие всех собственников в Паевом ин­вестиционном фонде, и владельцы этих участков вошли бы своей долей в ПИФ.

Если на месте снесённого ветхого одноэтажного домика поя­вится дом в три – четыре этажа, всем будет выгодно. Эта схема хороша ещё и тем, что никто не будет вы­нужден переезжать в другой район города. Люди, как правило, очень болезненно относятся к таким пере­ездам. Владелец старого снесённого домика просто переедет в новую квартиру по старому адресу.

Строить в центре, конечно, дороже, чем на периферии. Прежде всего сам город должен понимать, что инвестору по­надобится помощь с коммуникаци­ями, дорогами, благоустройством в этом квартале, и в рамках программ эти вопросы могут быть решены, тут не справиться в одиночку, нужна политическая воля.

Это должно быть в приоритете – регенерация центра, строительство и восстановление зданий, дорог, благоустройство. В других регионах такие схемы успешно работают. У нас пока за­стройщики говорят, что не готовы идти в центр.

Я не симпатизирую комплексной застройке микрорайонами. Это, ко­нечно, стимулирует строительный рынок, удовлетворяет потребность в жилье. Но формирует ли это на ­стоящий облик города? Вряд ли. Кроме того, у нас в Оренбурге через несколько лет просто не останется земли, чтобы строить многоэтажные комплексы, город растечётся, возра­стёт нагрузка на транспорт. Поэтому уже сейчас – добро пожаловать в центр. Придётся договариваться и работать с архитекторами, градо­строительным советом, согласовы­вать, идти на уступки…

Застройщики наши не любят таких сложностей. Но они тоже должны понимать, что уже в следующем поколении будет востребовано совсем другое жильё. Люди стремятся к приватности и комфорту. Они будут покупать дом, в котором квартира на втором этаже, а на первом их офис. Или квартира на третьем этаже, а вход свой соб­ственный. И желательно, чтобы был внутренний двор с аркой.

Для тех, кто опасается, что какие-то объекты культурного наследия могут быть утрачены, есть хорошая новость. Если здание уже стоит в реестре объектов культурного наследия, снять этот статус практически невозможно. Оно там стоит уже с подробным описанием его ценности, истории, архитектуры. И эта запись есть в федеральном реестре. Для того чтобы снять охранный статус с такого объекта, должна быть проведена ещё одна экспертиза, которая опровергнет выводы первой. Архитекторов, готовых рискнуть лицензией и утверждать, что предыдущие выводы коллег были безосновательны, в Оренбурге, вероятно, просто не найдётся.

Все фото доступны здесь.