20 °C
Что поможет перековать маменькиных сынков в настоящих мужчин.
Заведующий кафедрой педагогики и социологии Оренбургского государственного педагогического университета, член правления областного Союза отцов Артур Аллагулов – о системе образования и о типичных ошибках родителей при воспитании мальчиков.
«Сам потом спасибо скажешь»
– Артур Минехатович, давайте начнём с того, как складывались ваши собственные отношения с отцом.
– Мальчишкой я рос шустрым, подвижным, пожалуй, даже хулиганистым. А отец был директором школы, в которой я учился, так что можете себе представить. Он строго следил, чтобы мне не было никаких поблажек. Мог отругать при всех в классе, если я набедокурил. Но дома никогда не возвращался к моим школьным проделкам. Я однажды даже спросил, почему, и он сказал: мальчишки не должны быть паиньками, иногда ради отстаивания своей позиции можно и кулаки в ход пустить.
– То есть дома отец, как сейчас модно говорить, «выключал директора». Вы следуете его примеру? У вас ведь тоже два сына, а вы с супругой оба педагоги.
– Да, профессиональную роль, заходя домой, нужно снимать вместе с плащом. В первую очередь, я благодарен отцу за то, что давал мне простор быть самим собой, не решал за меня, позволял ошибаться и набивать шишки. Мальчик должен с детства учиться принимать решения самостоятельно и нести за них ответственность.
Некоторые родители из-за повышенной тревожности слишком контролируют детей. Прямо так и говорят: «Я знаю, что для тебя лучше. Делай, как я сказал, сам же потом мне спасибо скажешь». Но жизнь переменчива, прогнозы часто не сбываются. И если вырастить сына послушным исполнителем, оказавшись в изменившихся обстоятельствах, он просто растеряется.
– Какие ещё типичные ошибки взрослых попадают в поле вашего внимания?
– Не раз наблюдал такую картину: субботник, дети убирают территорию или трудятся на пришкольном участке, а учитель стоит рядом, как надзиратель, и только отдаёт распоряжения. Что мешает самому взять веник? Трудовое воспитание – это не то же самое, что сказать ребёнку: «Иди и делай».
Он такой посыл воспримет, скорее, как наказание, потому что взрослый не вовлекается с ним в совместную деятельность. Ещё сценка: отец вывел сынишку на детскую площадку и говорит: «Ну, давай, бегай, играй». А сам сел на лавочку и уткнулся в гаджет. Мальчишка слоняется по площадке, не зная, чем себя занять. А ты вынеси мяч и попинай его вместе с сыном. Там, глядишь, и другие подтянутся. Недавно несколько наших активистов из Союза отцов устроили футбольный дворовый турнир с ребятнёй с Аренды. Понравилось всем!
Золотая середина
– Расскажите про Союз отцов. Сколько в нём состоит человек, чем вы занимаетесь?
– На сегодня в союзе 149 человек, есть активисты из Оренбурга, Орска, Соль-Илецкого округа, Новосергиевского района. Устраиваем патриотические акции, недавно был автопробег в поддержку воссоединения Крыма с Россией и спецоперации на Украине. Мы хотим показать детям пример активной гражданской позиции. Наш лозунг: «Чужих детей не бывает!». Организуем выезды в воспитательные колонии, общаемся с трудными подростками, которые уже состоят на учёте в комиссии по делам несовершеннолетних, вовлекаем их в спортивные секции. Есть, например, клуб единоборств «Воевода». Там не только оступившимся мальчишкам голову ставят на место, но и из маменькиных сынков делают настоящих мужчин. А то куда годится: парню 9 лет, а мать ему в раздевалке шнурки завязывает! Мальчиков обязательно нужно развивать физически. Это воспитывает волю, навык преодолевать трудности и даёт ощущение первых побед. Кроме того, за каждым видом спорта стоит своя философия, в единоборствах это миролюбивый дух и неприменение силы к слабым.
– Сыновей вы растите по этим же принципам?
– Обязательно. Старший сын Антон в начальной школе выбрал тхэквондо, сейчас ходит в «качалку». Младший, Михаил, занимается вольной борьбой. Я в детстве увлекался боксом, тяжёлой атлетикой, карате. Но во всём должна быть золотая середина. Физическое развитие не отменяет эстетического, духовно-нравственного, патриотического воспитания. Антон, например, уже несколько лет возглавляет школьное самоуправление, так что я отец президента (Улыбается.). Миша учится играть на баяне. Однако я противник идеи чересчур перегружать детей. У них должно быть и свободное время, чтобы просто погулять с друзьями во дворе. Многие сейчас лишены возможности даже самостоятельно добираться в школу и обратно, а ведь это ценные навыки социализации и самостоятельной коммуникации.
Школу родители выбирают по престижности, и если она далеко от дома, то сами же детей и возят.
– От чего зависит, активную или пассивную роль в воспитании детей занимает отец? Может, на это влияет супруга?
– Конечно, супруги, как альпинисты, в одной связке. Но, по-моему, это выбор самого человека. Обычно отцы, уклоняющиеся от активного участия в воспитании, ссылаются на занятость или усталость. Однако не зря говорят: кто хочет – ищет возможности, а кто не хочет – отговорки. А вообще я с годами осознал, что в отношениях с отцом было для меня наиболее ценно. Это минуты самого обычного общения. Вот мы поужинали и вышли во двор подышать воздухом, сидим и не спеша беседуем о том о сём. Сейчас, когда отца уже нет, я скучаю именно по таким моментам.
– В педагогику вы пошли по его стопам?
– Не совсем. Мечтал о работе в силовых структурах, но на юридический в 90-е простому парню с улицы было не пробиться. Поступил в пединститут на исторический факультет, зная, что он тоже считается кузницей партийных и управленческих кадров. Пока был студентом, учителем себя не видел. А потом словно внутренний голос подсказал оставить идею о силовых структурах. Окончив вуз, остался здесь работать, поступил в аспирантуру, а к 35 годам и докторскую защитил. Тема – «Влияние педагогической науки на становление образовательной политики в России во второй половине XIX – начале XX века». Это период бурного реформирования системы образования, вариативности форм обучения.
Больше доверия
– Оправданно ли постоянное реформирование? Люди устали уже от слов «оптимизация», «модернизация». Может, системе образования стоит быть более консервативной?
– Весь мир постоянно модернизирует школьную систему. Преобразования неизбежны, потому что всё меняется: появляются новые вызовы, задачи, наука идёт вперёд. Значит, и школа, да и вся система образования должна успевать и соответствовать, адаптироваться к нововведениям, а не принимать их в штыки. Педагогическое сообщество, кстати, весьма консервативно. Многие и сегодня вздыхают по советской системе образования, идеализируют её.
– По-вашему, современная система образования идеальна или чего-то не хватает?
– Не хватает доверия. Государственно-общественный принцип подразумевает децентрализацию управления образованием, передачу полномочий на местный уровень. Учитель знает проблемы обучения и воспитания. Не нужно жёстко регламентировать его деятельность. Тогда и на загруженность отчётностью педагоги не будут сетовать. Отчётность – это форма контроля, а зачем контроль, когда всё выстроено на доверии? В каждой школе есть свои Макаренко и Сухомлинские, только не нужно им мешать.
– Второй год вы возглавляете общественный совет при региональном Министерстве образования. Какие вопросы рассматриваются на совете?
– Насущные, от реализации национальных проектов до горячих обедов, закупок и строительства новых школ. При совете и в каждом муниципалитете области создан штаб родительского общественного контроля. При этом совет не подменяет собой контрольно-надзорные инстанции. Наши усилия направлены на выявление проблем и совместный поиск их решения. По инициативе родителей, например, один из научно-исследовательских институтов разработал рациональное питание для оренбургских школьников. Подчеркну, тут речь не только о соответствии санитарным правилам, но и о пользе предлагаемой еды для детского организма. Анкетирование показывает, что жалоб на школьное питание стало намного меньше.
– За более чем 20 лет работы в педагогическом вузе наблюдаете ли вы, как меняются с годами студенты?
– В последние лет пять замечаю качественный прорыв. Прежде, бывало, спрашиваю, зачем ты пришёл в педагогический вуз, а в ответ он лишь плечами пожимает, как в том фильме: «Все побежали, и я побежал». Такой положит диплом на полку и пойдёт работать в «Пятёрочку» или «Магнит». А сейчас ребята в вуз идут сильные, активные, с горящими глазами, вопросы задают содержательные. Ну и то сказать, в последнее время для повышения статуса учителя делается много: зарплату подтянули до средней по региону, госпрограммы работают. И теперь все знают, что учителя попадают сразу в рай, а куда же ещё? Я оптимист, верю только в хорошее. Много в России великих педагогов, а Оренбуржье и вовсе педагогическая житница: Калугин, Серазетдинова, Барбазюк, Голубничий, Трынов, Морозов.
– Ваша речь весьма артистична, богата модуляциями. Это природный дар или результат тренировки?
– Теперь уже привычка. Лектор должен уметь держать аудиторию, выразительно преподносить информацию. Было время, когда я брал уроки риторики, учился артикулировать, консультировался у актёров, как преодолеть страх публичных выступлений. Помню, как заволновался, когда на моё выступление перед педагогическим сообществом Уфы, в котором я рассказывал о Сухомлинском, вошла дочь Сухомлинского, Ольга Васильевна. Я ждал, что она послушает немного и уйдёт, как на других лекциях, а она досидела до конца, потом подошла и попросила ещё в одной аудитории педагогов рассказать об отце.
– Какую мысль вы как отец хотели бы донести до своих сыновей и их ровесников?
– Мой жизненный принцип: не отступать и не сдаваться! Трудности нас закаляют. Молодёжь порой категорична: всё или ничего! Но как говорил Жванецкий, «хочешь всего и сразу, а получаешь ничего и постепенно». Целей нужно добиваться, прилагая усилия. И во всём искать золотую середину.
Справка «О»:
Артур Аллагулов – профессор ОГПУ, доктор педагогических наук. Член регионального штаба ОНФ. Победитель Всероссийского конкурса «Золотые имена высшей школы». Лауреат премии губернатора в сфере науки и техники за 2021 год.
