А много ль корова даёт молока?

У оренбургских фермеров, сделавших ставку на молочное животноводство, ответ на этот вопрос споров не вызывает. Даст много. Но и вкладывать в современную ферму надо немало. А ещё больше – работать.

 

Телячья радость

Молочная ферма Вячеслава Турова в селе Красная Поляна Но­восергиевского района состоит из нескольких коровников. Отдельно – родильное отделение, отдельно ясли для телят. В переходах между ними – мини-цех-накопитель с ёмкостью охладителя, помещение лаборатории, душевая, туалет, комната отдыха для доярок и скотников. Везде чисто, красиво. В коровнике с высоким потолком – запах свежего сена, а не навоза.

– Так вытяжка работает, – с улыбкой пояснил Вячеслав Ни­колаевич. – Вон там наверху. Как положено не только в Европе, но и у нас. Специалисты строили по российским стандартам.

Все достоинства только что сделанной фермы налицо, вплоть до асфальтированной площад­ки у входа и высоких холмов, окружающих животноводческий комплекс, охраняющих его от северных ветров и снежных бурь. Всё продумано, доведено до ума, во всём заметно соблюдение не­обходимых технологий.

Кто увидит, не поверит, что ещё два года назад здесь, на месте современного комплекса, было лишь несколько тесных, полураз­валившихся коровников.

 

Меняю мясо на молоко

Вообще-то Вячеслав Туров кол­хозом никогда не руководил. Он всю жизнь фермерствовал и при­вык отвечать за себя и ближайших помощников. Предложение от районного и областного руко­водства взяться за разваленное хозяйство поступило пару лет назад. Поначалу он воспринял его, как тяжёлую дополнительную нагрузку. К тому же, приобретая в собственность неликвидные раз­рушенные здания и стадо с пред­стоящей выбраковкой, он брал на себя 17 миллионов долга, на­копленного предшественниками.

– Собственность была муници­пальной, – пояснил он. – За пять лет поменялось четверо управля­ющих. Не получалось у них сде­лать эффективным общественное.

Нужен был хозяин. Туров к тому времени остановился на родном ему сельском бизнесе. И уже шесть лет вёл своё КФХ. Зани­мался выращиванием зерновых и крупного рогатого скота мясного направления казахской белоголо­вой породы.

– Я ведь с нуля когда-то начи­нал, – признавался Туров. – Толь­ко-только вышел на прибыль. А тут опять, получается, в долги вле­зать? Но раз уж решил…

Помню, ещё не были готовы документы на право собственности. Ещё всё, вроде, не моё. Нормальный чело­век не начнёт ничего вкладывать. А я вижу, что на ферме сквозь перекрытия прямо на телят вода течёт. Стал срочно перекрывать кровлю.

В первый год Туров успел привести в порядок основные помещения для животных. Взялся за отбраковку молочного стада. Менять его пришлось почти це­ликом.

Перестраивался на ходу. Про­дал соседу мясное поголовье. На эти средства закупил высо­коудойных молочных коров-симменталов, «разбавленных» голштинцами. Проводил «голшти­низацию» с помощью современ­ных технологий осеменения. Для этого переманил специалиста из другого района. Купил ему дом в селе, назначил хорошую зарплату.

Хорошо хоть у Турова был за­дел по кормовой базе. А вот мех­ток требовал ремонта. Строить пришлось новые склады-ангары для зерна, оснащать весовую но­вым оборудованием. Заложил силос, чего до него не было. Приобрёл кормораздатчик: надо механизировать работу.

А потом огляделся и понял, что без новой фермы толку всё равно не будет. А на неё требовался не один десяток миллионов.

«Сам ответственность несу»

Рассказ о том, что ежедневный надой когда-то составлял по 200 литров молока, теперь перешёл в разряд баек. То же дойное стадо на 200 голов теперь даже в зимние месяцы даёт по 1000-1500 литров за сутки. В конце лета нормой было не меньше 2000 литров, в мае-июне доходило до трёх.

Благодаря сеяным травам – суданке, люцерне и эспарцету, всё поголовье обеспечено кормами. Научный подход к осеменению позволяет распределять появле­ние телят по времени (на ноябрь, декабрь, январь). Тогда они и в ясли попадают партиями. И молоко постепенно уходит на их выкармливание.

Земли, арендованные в Крас­ной Поляне, вместе с теми, что были у Турова в Сорочинском рай­оне, теперь составляют единый надел. Их компактное расположе­ние позволяет успевать проводить весь комплекс полевых работ, не нарушая технологий.

И результаты получаются при­личные. Нынешним летом, к при­меру, урожайность озимой пше­ницы достигала 35-40 центнеров с гектара. Средняя урожайность по хозяйству заметно выше средней по области.

А главное, – КФХ Вячеслава Турова в прошлом году в честной борьбе выиграло конкурс на выдачу гранта областного ми­нистерства сельского хозяйства. Весной был заключён договор на строительство типового жи­вотноводческого комплекса (с молокопроводом, охладителем, туалетом). Всё лето шли работы. В последних числах ноября на­мечено торжественное открытие.

Но все коровы уже сейчас в стойлах, а только что родившиеся телята мычат за белыми перего­родками в яслях.

– Хватило ли гранта на этот комплекс? – хмыкает Вячеслав Николаевич. – Смотрите сами,

грант – десять миллионов, а все вложения сюда обошлись в восемнадцать. Что-то ещё понадобилось пристроить, от­делать старые помещения, где сейчас родильное и телятник. Как обычно, в процессе вылезли дополнительные расходы. Но они уже мои.

 

Чем достигается эффект?

На этот вопрос у Турова ответ один:

– Работать. Не бояться риско­вать. Улавливать спрос. А главное, не из кабинета хозяйством управ­лять. Надо каждый день бывать там, где идёт дело. Тогда всё и крутится.

Да уж, особенно, если у тебя и земли больше шести с половиной тысяч гектаров, и поголовье КРС перевалило за полтысячи голов. Тут за всем нужен глаз да глаз.

Кроме того, надо вовремя выбрать нужное направление, чтобы производить то, что вос­требовано не вчера, не завтра, а именно сегодня. Вот сосед, кото­рый выкупил у Турова большое стадо казахской белоголовой, уже разочаровался в мясном на­правлении: трудно сбывать, нет хорошей цены.

Другое дело сейчас молоко. Тут заводы сами к производителям в очереди стоят. Но, правда, часто платят не вовремя. Зимой ещё дотация выручает, а летом?

Вот и приходится быть дипло­матом, находить общий язык и с руководством молокозаводов, и с районным, областным началь­ством, и со своими работниками. Их в хозяйстве зимой – двадцать, летом – пятьдесят. Механизация даёт возможность людям брать высокие нормы, чтобы зарабо­тать.

В Красной Поляне местные к Турову поначалу относились с подозрением, дескать, что ты хочешь от нас получить? А теперь кто-то из сельчан уже получил работу, кто-то присма­тривается в надежде устроиться в будущем.

Но основа всего – дисципли­на и контроль за соблюдением технологии. Вячеслав разво­дит руками: только так. А как иначе?

 

Константин Артемьев