Зензубелем по шерхебелю

Шаг в цех – и можно уже не разговаривать. Станки визжат так, что непонятно, как тут вообще можно сохранить слух.

Вроде бы чистенький, аккуратненький цех, вроде бы ещё ни до чего не дотронулась, а вся уже в белой пыли. Столярка. Если уж менять журналисту профессию, то на что-нибудь категорически новое. И чтобы адреналина в крови не убавилось.

 

«Старики Ромуальдовичи»

Надеть рабочую спецовку – в отдель­ную комнату. Тут ещё и чай пьют мои но­вые наставники. Никакие они, конечно не старики, но очень самобытные. С ходу начинают не только представляться, но и друг друга представлять. Вадима назвали Арнольдовичем.

– Почему так?

– Уж 10 лет как Арнольдович. Просто так. Был у меня напарник. Я его Хве­дотовичем, а он меня Арнольдовичем. Дело-то в чём? Город небольшой, мы, столяры, друг друга почти все знаем, если не в харю, то по легендам. Приходишь на работу в новую столярку, а тебя сразу Арнольдовичем называют.

Вадиму далеко ещё до 50 лет. Говорит как со сцены. Прирождённый шоумен. Кстати, рок-музыкант в нерабочее время. Спрашиваю:

– А если представить, что я не жур­налист, а просто пацан-стажёр, что со мной делали бы?

После недолгой паузы мне пообе­щали, что всё было бы отлично и уже к вечеру мой словарный запас увеличился бы минимум вдвое. Но на диктофон это записывать нельзя.

Володя молчалив и бородат. Мои на­ставники сначала даже попытались меня убедить, что он самый настоящий батюш­ка. Это, значит, чтобы сразу, не отходя от рабочего места, исповедать, если что. И даже фотку показали в телефоне, где Вла­димир в длинной серой рубахе по лужайке расхаживает. Однако вязанка талисманов на поясе выдавала в парне историка-реконструктора, а не служителя культа.

Миша – вообще отдельная песня. Совсем молоденький. Взял и ни с того ни с сего после театрального института, после недолгой работы в театре пришёл в столярный цех. Сначала ничего не умел и от фрезерного станка держался на почтительном расстоянии. А теперь начальство хвалит его за методичность и аккуратность.

– Как так? После богемной тусовки вдруг в рабочую профессию? И как обнаружился в тебе талант методич­ности? А как же порыв и творческая страсть?

– А ты думаешь, актёр не методичен? Одну сцену в спектакле репетируешь весь день, повторяя много раз одно и то же. А решил сюда пойти просто так. Без повода. Кстати, похудел за полгода на 20 килограммов. Работа физически тя­жёлая.

Но самым «заповедным» показался мне старший – Виктор Павлович. Есть в нём что-то такое душевное, тёплое, с хорошей хитринкой. Но и он не столяр по образова­нию, хоть и проработал в этой профессии не один десяток лет. Юность его прошла на кухне. Поваром был, завпроизводством в вагоне-ресторане. Потомок казачьих генералов – красных и белых, родных бёр­динских и чернореченских.

С таким коллективом и журналиста вполне можно вообразить в столярном ремесле. Идём в цех.

 

Шпонка и маникюр

Определили меня напарником к Ва­диму. Палыч сначала процесс показал. Вроде просто всё. Смотрю на станок, и сердце замирает: зубья железные, страшные-престрашные. А как зарабо­тала эта пила, так хоть беги подальше. А реечку надо распилить тоненькую-претоненькую – 8,5 миллиметра.

Вадим подаёт, я должна тянуть с другой стороны на себя, плавно. Да ещё и угадать такую траекторию, чтобы и к ограничителю прижать, и чуть вверх.

Виктор Палыч рядом. За руками моими следит, на­правляет. И чую я, отогнал бы он меня куда подальше за глупость. Да ещё и по рукам настучал бы за то, что лезут они у меня автоматически куда-то поближе к этой самой страшной визгливой пиле.

Ну ничего. За 20 минут успокоилась. Вроде бы даже получилось. Признаваться в том, что всё это время было жалко маникюра, мне показалось неприличным. Занозы после вытащим.

– То, что мы сейчас делали, называет­ся шип чужой. В простонародье – шпонка, – как по учебнику объясняет Вадим мне, бестолковой.

– Мы сейчас делаем кессонные по­толки. Декоративные секции устанавли­ваются на потолок. Каждая секция – из составных деталей. Шпонка нужна для того, чтобы детали соединить так, что­бы не видно было соединений, – Вадим показывает результат, к которому мы стремимся.

Ох, до чего же красиво и богато это выглядит! С полки для демонстрации достали готовый кессон. Объёмный, гео­метричный, стильный, тёмный.

– Все плоскости шлифуются ор­битальными шлифмашинами, грани шлифуются вручную, – продолжает урок столяр-музыкант.

– Видишь, у Вадима трёх пальцев нету? Это он наждачкой стёр, – шутит Палыч.

Пальцы Вадим потерял много лет назад в другом городе. Столярное произ­водство не терпит небрежности и всегда тренирует предельную концентрацию внимания.

Идём на перекур.

 

Чур, меня, чур

Шлифмашины, рейсмусные станки, фрезерные…

– А как же шерхебели и зензубе­ли, про которые писали в советских школьных учебниках? – спрашиваю.

– Так этот инструмент у нас появился только во времена Петра Первого. Плот­ники на Руси были, а названий таких не было, – рассказывает Вадим. – У нас свой инструмент был. Одних только топоров больше 15 видов. Считалось, что мастер­ство своё плотники от потусторонних сил получали. Потому нельзя было артели плотницкие обижать. Если хозяин был скуп, могли на него кикимору наслать. И тогда летала по дому всякая утварь, раскиданная невидимой силой.

– Откуда знаешь? – наивно удив­ляюсь.

– Живу давно, читаю много, – Вадим серьёзен до невозможности. – Я вот тебе ещё расскажу. В каждом доме – домовой. А в каждом цеху – цеховой. Бывает, глаза отводит: ходишь целый час по цеху молоток ищешь, а он у тебя в руке всё это время. Очень любит звук шлифмашины. Работаешь сосредо­точенно и видишь боковым зрением какое-то движение…

Коллеги не выдерживают и смеются:

– Вот мы и подошли к рассказу о том, как Вадим трезвенником стал.

Столяр-музыкант всё ещё пытается сохранить серьёзную мину:

– Зря не веришь! Таким образом наш цеховой наставляет человека труда! Нельзя при нём сквернословить, нервни­чать. Он любит аккуратность.

– А если серьёзно, есть какие-то профессиональные приметы? – пыта­юсь вернуть разговор в реальность.

– Есть, – говорит Миша, – через про­ходную проносить алкоголь – точно не к добру!

 

Божий промысел

Поработав в этом коллективе всего полдня, я поняла, что они одно целое. Двигаются по цеху, как детали одного ме­ханизма. Понимают друг друга. Говорят, иначе нельзя.

В процессе работы надо чувствовать напарника, как самого себя. Те, кто так не может, уходят. Каждый третий не задерживается.

Слово «чув­ствовать» звучало довольно часто. И оно самое подходящее. Какие потрясающие, живые вещи делают эти ребята! При­косновение к обработанной деревянной поверхности ощущается как прикосно­вение к руке живого человека. Дерево дышит, сотрудничает со своим мастером и говорит с тем, кто к нему прикасается.

Фирма, которая организовала этот цех, многопрофильная. Могут построить беседку, баню, дом под ключ. Но столяр­ный цех у начальства в особом почёте. Говорят, творчество живое, интересное. Сделать могут всё: любую интерьерную деталь, декорацию, мебель.

Вот, например, привезли из Питера розовую каменную соль, тибетскую. Для светильников в сауну. В процессе работы появились сколы. Жал­ко выбрасывать.

Такая она удивительная – цвет нежный, воздух от неё целебный. И вот ребята в столярке придумали делать маленькие светильнички настольные в виде колодца.

Солёные камешки сверху горкой положили, свет изнутри. Будто со­кровищница волшебная. И таких маленьких чудесных идей много. Они в каждом изделии. Даже простая балясина для лест­ницы превращается в ажурную, стильную, если мастер смог правильно распорядиться своей идеей, применить инструмент.

Слава богу, миновали те времена, ког­да евроремонтом с гордостью называли пластиковое засилье в домах. Поняли люди, что химическое, искусственное не может быть живым и здоровым. По­нял это и бизнес. Пластик в интерьере смотрится дёшево, а дерево – дорого и благородно.

Предки наши много тысячелетий жили с деревом. Поклонялись ему. Хри­стос Воскресе, православные! А он был сыном не только Бога, но и плотника. А до него языческие боги располагали целый мир на Древе.

Елена Черных,

напуганный, но довольный подмастерье

  • Подпишитесь на нашу рассылку и получайте самые интересные новости недели

  • Добавить комментарий

    Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

    Scroll to top