-4 °C
Ранняя осень – единственный сезон в году, когда Александр Копылов может спокойно выдохнуть. Летний отдых уже закончился, зимняя рыбалка ещё не началась.
Мечты о море
Александр Петрович – представитель одной из самых редких профессий в нашем степном крае. Когда он говорит кому-то, что работает водолазом 1 класса, некоторые воспринимают это как шутку. Реки мелеют, морей поблизости нет, ну какие у нас водолазы?!
– Конечно, Оренбург – не Питер и не во Владивосток, но у сотрудников аварийно-спасательной службы области работы хоть отбавляй. Мы достаём утонувших, а их, поверьте, у нас немало, – не устаёт повторять мужчина.
Александр Копылов о морях и океанах мечтал с детства: на всех его рисунках большие корабли и живописные острова. Он увлекался плаванием, получил разряд мастера спорта. В армии хотел служить во флоте, но его зачислили в роту танкистов. Вернулся со службы и окончательно понял: «земные» профессии не для него. Поехал в Воронеж, где находилась единственная в СССР школа глубоководных водолазов. Студентов учили, как правильно экипироваться, дышать, как входить в воду, чтобы она не выталкивала на поверхность.
– Стал водолазом, вернулся к родным в Ташкент. Многие удивятся, но там моя профессия пригодилась. В жарком климате нет большого количества рек, зато много водохранилищ. Работал на насосной станции на глубине ниже 30 метров, – рассказывает Александр.
Шлюзы, шандоры, затворы окружали новоиспечённого специалиста каждый день. Он вёл подводную разведку, сварку, открывал и закрывал вентили, устранял неполадки. Александр хоть и профессиональный пловец, большой глубины поначалу побаивался, потом уже привык — просто не смотрел вниз и вверх, концентрировался исключительно на работе.
Новая стихия
После распада Советского Союза многие семьи уезжали из стран ближнего зарубежья в Россию. Уехали и Копыловы. Бросили якорь в Оренбурге. Здесь как раз формировался отряд водолазов-спасателей. Готовый специалист в этом деле был на вес золота, Александра Петровича зачислили сразу же.
– Шёл на работу, а душу терзали сомнения: справлюсь ли? Да, я повидал многое, работал на глубинах, которые оренбургским водолазам и не снились, но одно дело – вести подводную сварку и совсем другое – искать утонувших, – замечает Александр.
В одиночку водолазы-спасатели никогда не работают. Один погружается, двое других на берегу или в лодке страхуют того, кто в воде, с помощью верёвок. Связь с водолазом осуществляется при помощи кабель-связи. С поверхности ему поступают сигналы на наушник, а он докладывает обстановку на берег через микрофон в маске. Есть и другой способ, который использовался раньше. Спасатели перед погружением обматывают себя веревкой, конец которой находится у страхующего в лодке. Сигналы передаются через верёвку в виде подёргиваний.
Новичков в воду пускают не сразу – дают понаблюдать со стороны. Александр помнит, какое сильное впечатление на него произвели первые поднятые на поверхность тела утонувших.
– Было сложно психологически, но понимал, что самое трудное впереди: скоро сам буду искать трупы. Тут ещё и коллеги страшилки рассказывали. В наших реках и озёрах видимость практически нулевая, приходится работать вслепую. Водишь рукой, и не знаешь, в какой миг наткнёшься на тело. Как бы ты ни был готов к этому, всё равно при «встрече» с утонувшим мурашки по коже. Но и в чистой воде не легче. Знаю, что некоторые водолазы, работающие в прозрачной Неве, закрывают стекло в водолазной маске ширмой, чтобы не видеть утонувшего – им проще работать на ощупь, – продолжает спасатель.
Свою первую спасательную операцию Александр не помнит, но за 20 лет многое осталось в памяти. В реке Самара под Бузулуком утонула девушка, мастер спорта по плаванию, приехавшая из Питера к родственникам. Попала в водоворот, унесло течением. На Беловке с моста бросился мужчина, случилось это зимой. Чтобы найти утонувшего, спасатели прорубили с десяток отверстий во льду, погружались в холодную воду.
– Зимой водолазы используют «сухое» снаряжение. Это герметичные комбинезоны, которые не пропускают воду. Состоят они из прорезиненной плотной ткани, под них надевается утеплитель. В таком снаряжении водолаз не замёрзнет под водой около часа. Летом мы в «мокром» снаряжении – неопреновом гидрокомбинезоне. Неопрен, намокая, задерживает воду в толще материала, а водолаз нагревает эту воду своим теплом. В таком костюме можно находиться в воде 2-3 часа без вреда для здоровья, – делится тонкостями специалист.
В трудовой биографии Александра Петровича был случай, который до сих пор стоит перед глазами. Лет пятнадцать назад в Урал по направлению к Беляевке с трассы слетела машина. Автомобиль ушёл под воду, все, кто находились внутри, 4 женщины и ребёнок, погибли.
– Мы ехали на место происшествия, и я знал, что мне не придётся искать людей в реке, они все в машине. Было проще технически, но сложнее психологически, – вздыхает спасатель.
Удаль ни к чему
Несмотря на трудности, Александр не стал отговаривать старшего сына идти по своим стопам. Он работал на глубине, а теперь трудится на высоте, в службе аварийно-спасательного обеспечения полётов в аэропорту.
Сам же Александр Петрович остался верен водолазному делу, хоть и признаётся, что до сих пор не привык к своей работе. Особенно тяжело, когда из воды достаёшь бездыханное тело ребёнка. В такой ситуации реакция родственников бывает разной: одни ревут, другие бросаются с кулаками на водолаза, который убил последнюю надежду на чудо.
– Текучка в нашей службе большая: не каждый выдержит таких психоэмоциональных нагрузок. Но если ты проработал здесь месяц, не променяешь эту работу ни на одну другую. Кто-то врачует больных, кто-то выезжает на пожары, а кто-то ищет утонувших, у каждого свой путь, – заключает профессионал.
Любой водоём для Александра ассоциируется с работой, поэтому отпуск он любит проводить подальше от воды. Мужчина с горечью замечает, что с каждым годом количество утонувших в Оренбуржье растёт: летом, особенно в жару, на спасательные операции в разные точки области приходится выезжать почти ежедневно, много вызовов поздней осенью и ранней весной, когда рыбаки выходят на неокрепший лёд и проваливаются. Тревогу вызывают и любители подводной рыбалки, их с каждым годом тонет всё больше.
Человек, который знает о водной стихии всё, призывает оренбуржцев учить детей плавать. С водой надо вести себя спокойно, без лишней самонадеянности. Река – не место, где стоит показывать свою удаль.
За 20 лет службы водолаз сформировал свою статистику несчастных случаев. По его наблюдениям, чаще всего оренбуржцы тонут в реке Сакмара, прыгая с моста по проспекту Братьев Коростелёвых в Оренбурге. Вторая опасная точка на карте – река Самара в Бузулукском районе.
