Прав Маяковский: действительно – евангельский мученический венец. Он кроваво, плотно и симметрично сидит на челе года 1917-го. С пересчётом со старого стиля на новый: февраль-март – первая революция, октябрь-ноябрь – вторая.
Цыплёнок жареный
Специалисты утверждают, что известная каждому песенка о цыплёнке пелась после Октябрьской революции. Цыплёнками в Петрограде называли мелких бесправных торговцев. Но немудрёная песенка отражает политическую сущность 1917 года, от одной революции к другой.
Помните: «Цыплёнок жареный, цыплёнок пареный пошёл по улице гулять. Его поймали, арестовали, велели паспорт показать»? И так далее. А что он отвечает? «Я не кадетский и не советский». В стране, где ещё несколько месяцев назад казалась незыблемой монархия, после свержения Николая Второго – двоевластие. Временное правительство, где сильны кадеты, и Советы рабочих, крестьянских, солдатских депутатов.
Вот цыплёнок из городского фольклора, не зная, к кому попал в лапы, на всякий случай и открещивается от политики, он – обыватель: «Я только зёрнышки клевал». Так неожиданно в малом открывается большое.
От весны до осени
– Товарищ, с праздником!
– И вас тоже, гражданка!
Так непривычны были поначалу эти слова!
И горизонты шире,
И пламенней цветы…
Сбылись в холодном мире
Нездешние мечты!
Это модный тогда поэт Георгий Иванов.
Воздух свободы поначалу пьянил и сулил всенародное счастье.
Прежняя власть и в столице, и в Оренбургской губернии рухнула легко. Такая деталь. Когда Временное правительство в марте телеграммой отстранило от власти оренбургского губернатора и наказного атамана Оренбургского казачьего войска Михаила Тюлина, тот только смог смиренно попросить: «Не найдётся ли возможность для выяснения вопроса о содержании губернатора? Также вопрос о квартире, имеет ли право губернатор продолжать жить в ней или должен её освободить? Оба эти вопроса очень для меня важны. Как жить при современной дороговизне и также куда выехать, если надо освобождать квартиру?»
Власть пришедшего на смену губернского комиссара Временного правительства в эти месяцы идейного брожения, поражений на фронтах, голода, взлёта цен, преступности и анархии была слаба. К решающей схватке осенью готовились те, кто имел реальную силу.
В эти дни сто лет назад
Как о свершившемся в Петрограде в ночь с 25 на 26 октября 1917 года узнали простые оренбуржцы? Газета «Южный Уралъ», издание Союзов кредитных кооперативов за 27 октября 1917 года. Серая тяжёлая бумага. Неяркий шрифт. Отсутствие фото. Большой формат, читать удобнее стоя, склонившись над архивным столом.
В Петрограде почти два дня назад уже произошла Великая Октябрьская социалистическая революция, как её продолжает называть одна часть нашего политизированного населения, или большевистский переворот, как называет другая. Но первая страница газеты – сплошь реклама. «Кино – Палас. Грандиозная картина «Лгущие богу». «Первоклассный электро-театр. «Чары». «Электро-театр Аполло. Боевик сезона «Почему так безумно люблю я?». «Народный дом – Свободный театр Оренбургского Совета солдатских депутатов. «Власть тьмы». Реклама врачей: от стоматолога до женского.
И лишь на одной из следующих страниц в колонке «Ночные телеграммы» короткая заметка: «Осада Зимнего дворца. По сведениям оренбургского губернского комиссара, Зимний дворец окружён большевиками, а они в свою очередь окружены кольцом правительственных войск. Большевистское движение началось 24 октября ночью на 25». Мало того что «кольцо правительственных войск» – стремление выдать желаемое за действительное, на сутки перепутано и время события.
Но главные реальные силы уже активно действовали.
В марте рабочие Оренбурга избрали Совет рабочих депутатов из 150 человек во главе с большевиком токарем Коростелёвым.
В сентябре Чрезвычайный войсковой круг Оренбургского казачьего войска объявил, что казачество имеет право «на свои земли, недра и прочие угодья» и избрал наказным атаманом Дутова, который активно поддержал мятеж генерала Корнилова против Временного правительства.
В тот же день с заметкой в «Южном Урале», 27-го, в «Оренбургском казачьем вестнике» напечатан приказ по Оренбургскому казачьему войску: «В Петрограде выступили большевики и пытаются захватить власть, таковые же выступления имеют место и в других городах. Войсковое правительство считает такой захват власти большевиками преступлением, и совершенно недопустимым. В тесном и братском союзе с правительствами других казачьих войск Оренбургское войсковое правительство окажет полную поддержку существующему коалиционному Временному Правительству. Войсковое правительство впредь до восстановления власти Временного Правительства и телеграфной связи с 20 часов 26 сего октября приняло на себя всю полноту исполнительной Государственной власти в войске. Войсковой атаман полковник Дутов».
Дутов опередил противников: была разгромлена редакция большевистской газеты «Пролетарий», распущены все демократические организации, запрещены собрания, митинги, введён комендантский час. В ответ объявили забастовку рабочие Главных железнодорожных мастерских и депо.
Главные мастерские Ташкентской железной дороги в Оренбурге – оплот Советов.
К ним примкнули кожевники, рабочие завода «Орлес», мукомолы, пекари. Стачка стала всеобщей. Для руководства ею организовался Центральный стачечный комитет во главе с большевиками Андреевым и Котовым.
И был создан Военно-революционный комитет, который издал приказ № 1 по Оренбургскому гарнизону: вся власть в городе и гарнизоне переходила в руки комитета.
14 (27 ноября) в здании Караван-Сарая по приказу Дутова Военно-революционный комитет во главе с Цвиллингом был арестован. 25 руководителей Советов были брошены в тюрьму.
Караван-Сарай. Здесь по приказу Дутова был арестован Военно-революционный комитет.
Делегация оренбургских рабочих обратилась к Ленину за помощью. И помощь была оказана.
Чрезвычайным комиссаром по борьбе с дутовцами был назначен инженер-путеец Кобозев.
Дальнейшие события выходят за рамки материала о событиях столетней давности. Прозвучат первые выстрелы. Прольётся первая кровь. И – Гражданская война. В ней каждая из сторон считает себя правой. Но нет тут правых и виноватых. Как ни спорят до сих пор, это трагедия общенародная. Война идёт братоубийственная, с огромными потерями людскими, экономическими, нравственными. И нашего Оренбуржья эта война коснётся очень болезненно.
Я считаю…
Есть ли единая правда о 1917 годе? Нет, и быть не может. И захотелось узнать мнение человека, не зашоренного догмами и в то же время знающего предмет обсуждения. Мы пригласили к разговору молодого кандидата исторических наук, старшего преподавателя Оренбургского педуниверситета Илью Москвина.
– Как сказались революции 1917 года на судьбах семьи и его самого?
– Прошло достаточно много времени, и современников тех событий давно нет в живых. Моя бабушка, Разия Рафикова, даже учитывая то, что являлась одной из старейших жительниц области и умерла два года назад, всё равно родилась на год позже революционных событий – в 1918 году.
Я бережно храню память о своих предках и знаю, что на мою семью – социально разнородную и многонациональную – революционные события повлияли неоднозначно. Мои предки по материнской линии были татарскими купцами, и на них революция повлияла в целом негативно. По отцовской линии мои предки – вологодские крестьяне – позитивно восприняли Октябрь 1917 года, поддержали советскую власть, как и большинство крестьян в ту эпоху. Думаю, что судьба моей семьи с самого детства давала мне повод оценивать те события более взвешенно, не принимая только одну точку зрения.
– Революции – это победа или катастрофа?
– По мере моего становления как историка мои взгляды на Октябрьскую революцию менялись. В университете часто приходилось слушать дискуссию двух наших крупнейших историков, моих учителей – Вячеслава Лабузова и Дмитрия Сафонова, один из которых является сторонником революции 1917 года, а другой, наоборот, считает эти события трагической ошибкой и катастрофой.
В пользу красных были такие весомые аргументы, как борьба с безграмотностью и создание первоклассной системы всеобщего образования, равноправие мужчин и женщин, индустриализация, которая буквально за несколько десятилетий вывела нашу страну на передовые рубежи в мире, а также победа СССР в Великой Отечественной войне.
На противоположную чашу весов ложились и минусы: кровавая Гражданская война, изгнание цвета нашей научной и творческой интеллигенции (достаточно вспомнить «философский пароход»), массовые репрессии, чудовищная коллективизация, последствия которой мы до сих пор ощущаем в кризисе сельского хозяйства. Я не мог простить большевикам разрушение веры и уничтожение храмов, концентрационные лагеря. И слишком вольное отношение к истории, которую они фактически переписали под себя, уничтожив много позитивного и хорошего, что было в нашей стране до революции.
Вместе с тем я гордился успехами СССР: полётом человека в космос, открытиями в области науки и техники, яркими именами советских писателей, многие из которых даже в то нелёгкое время получали Нобелевскую премию. Да и тем простым фактом, что моя Родина была одним из мировых лидеров, сверхдержавой.
Сложно предположить, что могло бы случиться без революции октября 1917 года. И хотя история не имеет сослагательного наклонения, однако сегодня популярно такое её направление, как «альтернативная история». Альтернативой большевикам могла стать корниловская военная диктатура, скорее всего, не менее кровавая и жёсткая. Могла ли быть либеральная альтернатива? К ней страна шла начиная с февраля 1917 года, и данным им шансом российские либералы не воспользовались.
В любом случае, что тогда было бы, я бы никогда не узнал, так как просто не родился бы. Брак между девушкой из купеческой татарской семьи и русским парнем из деревни до революции был просто невозможен – это большевики со своим интернационализмом сделали такие браки обыденностью… Так или иначе, Октябрьская революция не случайно называлась Великой в советской историографии – она оказала мощное влияние на весь мир, который уже никогда не станет прежним.
– Какие уроки преподал нам год 1917-й?
– Октябрьская революция является, пожалуй, самой обсуждаемой темой в нашей исторической науке, самой острой и неоднозначной. В советское время наших родителей приучали к тому, чтобы ненавидеть белых и боготворить красных. С 1990-х годов маятник качнулся в противоположную сторону. Новое поколение выросло на историях о кровавых большевиках и святых белых генералах.
Думаю, что одна из главных трагедий революции заключается в том, что она расколола общество, и этот раскол ещё вполне не преодолён. Я считаю, что в нашем историческом сознании, в душе нашего народа, в его памяти до сих пор ещё воюют красные и белые. И в наших же интересах как можно быстрее прекратить эту войну, прийти к согласию. Только примирившись с собственным прошлым, мы можем двигаться вперёд.
Подготовил Вильям Савельзон