Сюрпризы гуманизма

В городах бездомных собак всё больше, а выходить на улицу всё опаснее.

Второй год мы живём, соблюдая требования нового Федерального закона «Об ответственном обращении с животными». За это время несчастий у бездомных животных не стало меньше. Почему эффект получился обратным и в каком направлении двигаться дальше?

Куда исчезли кошки?

Бездомные животные прояв­ляют агрессию даже по отноше­нию к своим собратьям. С улиц города практически исчезли кошки и маленькие собаки. А в конце лета и начале осени в Орске доставалось даже… ежам. Их шкурки валялись возле до­мов в посёлке Никель, в Старом городе.

И самое страшное, что уча­стились случаи агрессии по от­ношению к людям. Достаточно посмотреть публикации в СМИ. Вот история оренбурженки, защищавшей своего ребёнка и отбивавшейся от собак голыми руками; вот случай с беремен­ной женщиной из Орска, кото­рую покусали бродячие псы, и такая же история с 16-летней школьницей.

Вступивший в силу 1 января 2020 года Федеральный закон «Об ответственном обращении с животными» № 498 запретил отстрел животных без владель­цев. Регионы приняли «Прави­ла организации деятельности приютов». А ещё утвердили базовые нормативы затрат на деятельность по обращению с безнадзорными животны­ми.

В Оренбургской области это было сделано в один день, 13 марта 2020 года, двумя по­становлениями – № 176 и 177. По документам, в нашем регио­не на одну собаку в год должно уходить около 8 тысяч рублей, однако в реальности этой суммы не хватит. Стоит ли удивляться тому, что поиски подрядчика для этой работы в Орске не увенча­лись успехом, а контракт не был разыгран семь раз.

– В настоящий момент в Ор­ске и его окрестностях около 5 – 6 тысяч безнадзорных собак, – говорит начальник ГБУ «Орское городское управление ветерина­рии» Кадергали Муртазин. – Мы не ведём отлов животных уже два года. А до этого отлавливали примерно по 2 тысячи собак в год. Зима в этом году была тёплая, поэтому такой фактор, как естественный отбор, можно не учитывать: все животные вы­жили и в феврале-марте у них начнётся пора «собачьих свадеб», будет новое потомство.

Возникает вопрос: почему нет у нас пункта временного содержания? В прошлом году вроде бы озвучивалось компро­миссное решение – отлавливать и временно содержать собак на городской ветстанции. 28 дней их можно было бы кормить, дабы они не были злыми, стери­лизовать, делать необходимые прививки, а потом выпускать в места прежнего обитания.

Умерщвлять собак закон за­прещает совершенно определён­но. Есть только одно исключе­ние – если животное испытыва­ет непереносимые физические страдания. Пусть всего на месяц, но тот или иной микрорайон разгружался бы от агрессивных четвероногих. И выезжали бы специалисты того же «Спецав­тохозяйства» туда, откуда жалоб больше всего.

Споры о гуманности

Ветврач Мария Дмитриева несколько лет назад организо­вала в Орске Центр льготной стерилизации кошек и собак. Те­перь такие центры есть в Орен­бурге и Новотроицке.

Мария Николаевна рассуж­дает довольно жёстко и хлад­нокровно, поэтому в среде зоозащитников имеет противо­речивую репутацию. Одни её поддерживают, другие считают жестокой. Например, она счита­ет, что беременную бездомную собаку лучше стерилизовать, чтобы она не принесла в этот мир щенков, большинство из которых всё равно не выживет.

Также Мария считает, что нужно усыплять животных, ко­торые являются глубокими ин­валидами, а не собирать десятки тысяч рублей им на операции, как это делают волонтёры. Пока люди всем миром спасают одну собаку с тремя парализованны­ми конечностями, без помощи останутся десять других, абсо­лютно здоровых.

Только на востоке области действуют около 200 активных волонтёров. В каждом городе работают по 5 – 6 групп и объ­единений, которые не очень кон­тачат друг с другом из-за разного уровня гуманизма. Мария, к при­меру, называет зоовредителями тех, кто берёт к себе щенков или взрослых собак и потом, не сте­рилизуя, раздаёт в добрые руки. Говорит, что первым и главным принципом волонтёра должна быть обязательная стерилизация и регистрация. Это единственный гуманный метод сокращения чис­ленности бездомных животных и уменьшения их страданий.

На идею создания приюта в Орске Мария Дмитриева смо­трит скептически, потому что тех 128 мест, которые предусмо­трены, не хватит:

– Для того, чтобы решить проблему заявленным спосо­бом, нужно в первый год от­ловить и стерилизовать 80 про­центов маточного поголовья, а это нереально при таких раз­мерах приюта. У меня живут 11 кошек и 7 собак. Но они оби­тают в специально построенном отапливаемом помещении, а не в клетках и могут гулять, сколько хотят, по закрытой тер­ритории двора, – рассказывает Мария Николаевна.

– В идеале животные не должны жить на улице, понятие бездомности должно уйти. Но принятый за­кон недостаточен. Необходима строгая регистрация собак, за­прет на производство щенков в домашних условиях. В западных странах в принципе невозмож­но, чтобы у хозяина, не являю­щегося юрлицом, заводчиком, собака приносила щенят дома. Именно от таких «заводчиков» пошли жертвы моды – кошки британки и собаки хаски, оби­тающие сегодня на помойках. Их купили за немалые деньги, наигрались и выкинули. Должна быть реальная ответственность за выброшенных животных. Вы­кинул собаку со своего двора, считай, совершил преступление.

Я понимаю тех людей, ко­торые относятся негативно к стаям собак во дворах. Но и представлять себе приют этаким светлым, добрым местом не ста­ла бы.

Волонтёры говорят: «Мы будем заниматься с собаками». Постойте, у каждого из них дома собака, и не одна. А есть такое заболевание, как парвовирус­ный энтерит, очень распростра­нённое. Одна собака полностью заражает территорию, и, чтобы спора-возбудитель погибла, нужно несколько лет, – рассуж­дает Мария.

Когда согласья нет

Юрист и зоозащитник из Оренбурга Артём Шамардин также считает, что владельцы животных должны нести кон­кретную ответственность.

– Мы должны возвращать животных на улицу, но никто не учитывает наши климатические условия, жуткие зимы. Закон не предусматривает, что собак на улице будет кто-то кормить. Это где-нибудь в Турции две-три упи­танные ленивые собаки валяются на солнышке. У нас они вынужде­ны выживать. На мой взгляд, эту проблему не решить без ограни­чения разведения. Если не стери­лизуешь свою собаку, тогда плати налог, – говорит он.

А вот депутат Орского город­ского совета Курмамбай Кумак­баев уверен, что создание му­ниципального приюта в Орске поможет переломить ситуацию.

– Помещение уже подобра­но, оно находится в промзоне бывшего завода железобетон­ных изделий. Пока неизвестно, какая сумма потребуется на ре­монт. В Магнитогорске, я знаю, Заксоб дважды выделял средства на строительство приюта – 20 и 25 миллионов рублей. Но они строят с нуля. Может быть, наш приют сможет выполнять функ­ции и для других муниципалите­тов – Новотроицка, Новоорска. И хорошо, что он будет муни­ципальным, только так можно соблюсти все требования и к помещению, и к условиям содер­жания, – рассуждает Курмамбай Курманаевич.

Недавно на городскую власть выходила с инициативой создания частного приюта дирек­тор благотворительного фонда «Человек и собака» Светлана Чернова. Ранее она жила в Орен­бурге, сотрудничала с приютом «Я – живой!». Являясь банков­ским работником, по зову души она всегда тянулась к работе с животными.

– Я расстраиваюсь, когда слышу призывы у бить, отра­вить, усыпить бездомных жи­вотных, поэтому решила орга­низовать для них приют. Все затраты готова была взять на себя. У меня есть единомыш­ленники, спонсоры, которые готовы оказать помощь в содер­жании животных. Однако моя инициатива была холодно вос­принята.

Я встречалась с мэром, просила у города помещение на улице Дорожной, 3 площадью 334 квадратных метра в безвоз­мездное пользование. Однако мне предложили его только на праве аренды. Кроме того, я ведь хотела за свой счёт провести туда коммуникации. Сейчас я помогаю гайскому приюту для животных, там много проблем, – говорит Светлана.

Кстати, одна из организато­ров гайского приюта д ля без­домных собак, просившая не называть её, тоже отмечает без­действие и равнодушие местных властей. Уже 6 лет девушка и несколько её единомышленни­ков несут это бремя, еле сводя концы с концами.

Когда конча­ются продукты, в социальных сетях кидают клич, и неравно­душные люди помогают. И даже при минимизации затрат на содержание 180 собак в месяц уходит около 70 – 80 тысяч ру­блей.

Волонтёры з а свой счёт подключили электричество, но платят за свет по «предприни­мательскому» тарифу – 7 рублей за киловатт-час. Они неодно­кратно писали письма в адми­нистрацию, добиваясь пере­дачи приюта соответствующим структурам Гая. Однако если до вступления в силу Федерального закона № 498 власти отвечали, что это не в их компетенции, то теперь просто отмалчиваются.

– Я не получила ответа от главы города на моё письмо о передаче приюта муниципали­тету, мне его просто не дали, – говорит организатор гайского приюта.

Из всего этого можно сделать вывод: проблема обращения с безнадзорными животными настолько серьёзная, что для ре­шения потребуются совместные усилия общества и государства. Между тем трудно найди более разобщённую среду, чем защит­ники животных.

Одна группа недолюбливает другую, третья враждует с четвёртой. Для поль­зы общего дела разногласия нужно забыть, амбиции умерить и научиться предлагать помощь и принимать её.