Детки выросли, а дальше…

Готовы ли к самостоятельной жизни выпускники детских домов?

Согласно исследованиям НИИ детства Российского детского фонда, в нашей стране к 30 годам каждый третий выпускник детского дома становится человеком без определённого места жительства, каждый пятый попадает в места лишения свободы и только каждый десятый благополучно устраивается в жизни.

В Оренбургской области такой статистики нет, однако примеров асоциального поведения бывших детдомовцев тоже немало. Люди, получающие квартиры по программе переселения из ветхого и аварийного жилья в тех же домах, где квартиры дают сиротам, часто хватаются за голову от такого соседства, жалуются на постоянные пьянки-гулянки, шум, антисанитарию в подъездах.

Что же тому причиной: гены, конвейерное воспитание, гиперопека «семи нянек», психотравма?..

Ошибки юности

Надежда Засорина, директор Чебеньковского детского дома, а в прошлом сама его выпускница, не понаслышке знает, каково это – выходить во взрослую жизнь, где никто тебя больше не контролирует.

Начиналось всё весьма типично: пьющие родители, первыми в детский дом забрали младших сестрёнок и братишку, и Надя, тогда ещё подросток, приходила их навестить. А потом и сама решилась – в детдоме хотя бы кормят.

– Мне было 14 лет, – вспоминает она. – В детдом идти не боялась, наоборот, у меня самые тёплые воспоминания о тех первых годах, я быстро влилась в коллектив.

Поначалу всё шло хорошо, девушка начала учиться в педколледже. Однако потом, узнав, что беременна, чуть было совсем не бросила учёбу. Уберёг от опрометчивого шага её тогдашний директор детдома Владимир Грудинин.

– Мы поговорили, и я дала обещание Владимиру Алексеевичу, что закончу учёбу, – вспоминает Надежда Алексеевна. – Я, вообще-то, человек старательный. А ошибки юности… как говорится, с кем не бывает!

Это правда, у всех бывает, но не у всех проходит. Надежде Алексеевне повезло ещё и с тем, что парень, отец ребёнка, оказался не случайным в её жизни человеком. Они вместе и по сей день. Его родня хоть поначалу и без восторга встретила детдомовскую невестку, со временем приняла как родную. Теперь у пары двое детей. А есть и приёмные. Одна уже совсем взрослая, совершеннолетняя, живёт отдельно, но как раз сейчас, считает Надежда Алексеевна, ей требуется больше внимания. Период, когда хочется бросить учёбу и лишь развлекаться, только-только наступил.

Профессия удержит

Валентина Минина, заместитель директора по воспитательной работе, трудится в Чебеньковском детском доме с момента его открытия в 1995 году. Сегодняшнего директора она помнит девочкой-подростком. Валентина Николаевна уверена: насколько благополучно устроится выпускник детдома в будущем, зависит от результатов его учёбы. Если выучится, не бросит, получит профессию и найдёт работу – всё будет хорошо. Некоторым чебеньковским ребятам с трудоустройством помогают организации-спонсоры. Но многое зависит и от настроя самого выпускника.

– Вот Саша Иваничек, один из первых наших выпускников, ещё живя в детдоме, хотел кроликов разводить. И мы ему разрешили. Так сейчас у него такое хозяйство – и коровы, и птица, и кролики, – улыбается она. – Он многодетный отец, по профессии бурильщик.

Если верить общероссийской статистике, то и Надежда Засорина, и Александр Иваничек вошли как раз в те самые благополучные 10 процентов выпускников детдомов. А может, у нас в Оренбуржье ситуация в принципе лучше общероссийской?

Увы, коль скоро достоверных цифр нет, то ориентироваться можно лишь на собственные наблюдения. Надежда Алексеевна, например, считает, что пропорция, скорее всего, и у нас похожая.

– Всё зависит от самого человека, его внутреннего стержня. Кто духом закалён, тот выберется, – уверена она. – Но детей с лидерскими качествами в детдомах единицы, а если человек не ведущий, а ведомый, то важно, под чьё влияние он попадёт после выпуска. Если вернётся к своим пьющим родителям, а именно так многие и поступают, то ничего хорошего ждать не приходится.

Действительно, в сегодняшних детдомах большинство ребят именно социальные сироты, то есть те, чьи родители живы, просто лишены родительских прав. А первые шаги после жизни, где всё было по распорядку и заранее для тебя приготовлено, становятся хорошей встряской, после которой так и тянет к кому-то прислониться.

В искажённой реальности

– В нашем детском доме несколько сотрудников – здешние выпускники, – рассказывает Ольга Пальчик, директор Соль-Илецкого детдома. – Их опыт чрезвычайно ценен как для нас, педагогов, так и для ребят. Так, один сотрудник рассказывал о своих впечатлениях: «Никто меня не разбудил – я проспал, не помылся, потому что никто не заставил, на занятия не пошёл – и опять никому дела нет, просто отчислили потом и всё». А вывод его таков: можно сколько угодно рассказывать детям, как себя вести в будущем, предупреждать, поучать. Но пока каждый сам не стукнется лбом о реальность, до него это не дойдёт.

Ольга Владимировна, кстати, считает, что цифры общероссийской статистики для Оренбургской области не подходят. По её оценкам, по асоциальному пути у нас идут не более 35 – 45 процентов выпускников детдомов. И даже если кто–то из них успел побывать в тюрьме, шанс взяться за ум для него вполне существует, такие примеры есть.

– Начиная с 8-го класса у нас работает программа адаптации ко взрослой жизни, – рассказывает она. – Есть специальная тренировочная квартира, где ребята учатся готовить, с ними проводится профориентационная работа, медицинский и социально-правовой блок.

Наверняка всё это полезные сведения и навыки для ребят, но жизнь в детском доме слишком не похожа на ту, что вне его стен. По сути, дети годами живут в искажённой реальности, на всём готовом, а потом вынуждены заново знакомиться с тем, как всё устроено.

Простые вещи

– В одиночку детскому дому тяжело адаптировать детей к самостоятельной жизни, нужно действовать в сотрудничестве. Уже более трёх лет наш фонд помогает ребятам из Оренбургского дома детства, проект называется «Едим дома», – рассказывает руководитель оренбургского благотворительного фонда Анна Межова. – Мы учим ребят делать покупки. Рассказываем про акции, скидки, цены. Учим составлять меню на неделю. Нам, выросшим в семьях, может показаться, ну что это за наука такая, но это потому, что мы изо дня в день ходили вместе с родителями и видели, как они делают покупки, как выбирают продукты, на что обращают внимание, как ориентируются в ценах. Казалось бы, ничего сложного. Но у детдомовских ребят такого опыта нет. Еду они получают в столовой, одежду им выдают на складе или привозят спонсоры. Сейчас в каждом детдоме есть комната адаптации, где будущих выпускников учат готовить. Но за продуктами для готовки они идут на склад и просто получают их. Мы начинали с ребят выпускного года, а теперь берём и тех, кто помладше.

Действительно, домашние дети изо дня в день слышат, что деньги родители зарабатывают, что им это тяжело, что дорога каждая копейка. Видят, как мать из одной курицы умудряется приготовить целых 6 блюд. Детдомовские дети этого не знают и даже к совершеннолетию не умеют распоряжаться деньгами, быстро спускают всё, что имеют, и оказываются у разбитого корыта.

– К нам несколько лет назад обращалась молодая женщина, – продолжает Анна. – Осень на дворе, довольно прохладно, она одета по–летнему, не по погоде, беременная, скоро рожать. Отец ребёнка – детдомовский парень. Ей ещё повезло, что он её не бросил, узнав о беременности. Они всюду были вместе. Пришли к нам, говорят, живут у друзей, денег нет, одежды нет, есть нечего. Мы собрали им вещи, набрали продуктов недели на две (в том числе две курицы) – так мы думали. А они на третий день опять приходят, мол, всё, продукты кончились, давайте ещё. Кур они сразу зажарили и съели за два дня, а гречку и рис не любят, не хотят. Они привыкли: всё, что нужно, им привозят спонсоры.

Спасение – в семье?

Похоже, решением проблемы могли бы стать семейные формы устройства сирот. В последнее время оренбуржцы гораздо охотнее берут в свои семьи приёмных детей. По данным регионального Министерства образования, с 2007 года в области закрылось более 10 детдомов, на сегодня большинство сирот и детей, оставшихся без попечения родителей (почти 7 тысяч), воспитываются именно в опекунских и приёмных семьях. В детдомах растут 552 ребёнка.

Однако и у идеи тотальной ликвидации детдомов и перехода только на семейные формы устройства есть слабые места. Например, вторичное сиротство, когда приёмные родители, разочаровавшись или не справившись, возвращают ребёнка в детдом. И это ещё больше психологически травмирует сироту.

Кроме того, есть сомнения и в мотивации иных замещающих родителей. Те, кто берёт в семью сироту ради материальных выплат, не поддерживают дальнейших отношений с ним, когда выплаты на него прекращаются.

Всем нам независимо от возраста необходим рядом человек, который удержит от ошибок и вдохновит своим примером. Погреешься рядом с ним, накопишь душевного тепла – и можно идти дальше, в большой мир, где нужно конкурировать, чего-то добиваться. Кстати, не обязательно этот человек именно родитель. Родными не только рождаются, но и становятся. Лишь бы только он встретился на жизненном пути. Росчерком пера к каждому такого не приставишь. Не бывает тепла по разнарядке.

Слишком хорошо тоже плохо

Поддержкой повзрослевших сирот занимаются и в других регионах России.

В Москве действует благотворительный фонд «Мурландия» по адаптации детдомовских выпускников к жизни в столице. В Самарской области есть общественная организация волонтёров «Домик детства». Здесь выпускников детских домов учат готовить, стирать, тратить деньги, растить детей.

Однако, пожалуй, самый известный в России бывший детдомовец – Александр Гезалов из Карелии, автор книги «Солёное детство». Более 20 лет он занимается реабилитацией выпускников детдомов.

– Плохой детский дом гораздо лучше хорошего детского дома, – объясняет корень своего успеха сам Александр. – Если твоё детство было настоящим адом, это может в тебе что-то пробудить для будущей жизни. А благополучный детский дом – колыбельная песня перед расстрелом. Соломинка для тех, кто уже утонул. Мне повезло: я вырос в очень плохом детском доме.

Прямая речь

Анна Межова, руководитель благотворительного фонда «Сохраняя жизнь»:

– Повзрослевшему сироте нужен рядом неравнодушный к нему и хорошо социализированный человек, наставник. Была попытка законодательно закрепить депутатов наставниками за сиротами. И некоторые даже начинали такую работу. Но не пошло, всё–таки это должно быть на добровольных началах. Выход я вижу в волонтёрском движении. В Оренбургской области уже более 10 лет добровольцы ездят в детские дома к ребятам, регулярно – раз в неделю или дважды в месяц, это важно. Поиграть в футбол или другие спортивные игры на воздухе, если погода хорошая, компьютеры поразбирать, поговорить на житейские темы, рассказать, как планировать бюджет, вместе смастерить открытки или поделки, научить чему–то. Тут главное – завязать неформальные отношения и стать для ребёнка тем взрослым человеком, к которому он сможет обратиться и после выпуска. Как показывает опыт, в волонтёры–наставники в основном идут самые успешные и востребованные люди. И, видимо, поэтому такие волонтёры всегда в дефиците. Предварительно с ними работает психолог, рассказывает им об особенностях детей из детдомов.

Светлана Пучихина, многодетная приёмная мать, Александровский район:

– Дети разъехались, внуков увезли, в доме стало непривычно тихо. И я поняла – пора взять на воспитание приёмных детей. В молодости, когда после медучилища я проходила практику в отделении недоношенных, мне врезался в память один мальчишка–отказник. Так было жалко, что родители его предали и он оказался никому не нужным. Договорились с супругом взять двоих – девочку и мальчика. А взяли шестерых, чтобы не разлучать родных братьев и сестёр. Затем ещё четверых, позже ещё троих. Все дети были педагогически запущенными. Пятерых мы уже выпустили, и я за них не краснею, они всё умеют. Мы привлекали их к помощи по дому, к работе на огороде, уходу за скотиной. Эта трудотерапия пригодится им во взрослой жизни. Троим от государства выдали квартиры. Настя окончила техникум, учится в ОГУ, будет технологом–пищевиком. Зузанна после техникума вышла замуж, теперь у нас ещё один внучек прибавился, Аня в этом году поступила в ОГУ, Саша – в колледж ОГУ на программиста.

Ирина Якиманская, психолог, кандидат психологических наук:

– Основная проблема, из–за чего возникают сложности с адаптацией у выросших детей-сирот, это расстройство привязанности. Не формируется базовое доверие к миру, позитивное отношение к людям. И получается, что человек словно бы на всех обижен. Опыт брошенности есть у всех людей, и он – основа для развития самостоятельности. Но это не то же самое, что психотравма брошенности, она может обостряться с каждым возрастным кризисом. И если человеку не к кому прислониться в трудной ситуации, то психотравма усугубляется и может развиться до дезадаптации и асоциального поведения. Иногда другие сироты в таком же положении могут стать друг другу группой поддержки, но здесь важно, кто конкретно будет задавать тон в общении. Сироты могут друг друга как поддерживать, так и ретравматизировать.

Выходом может стать развитие семейных форм устройства детей–сирот, причём не только финансовое стимулирование опекунов и усыновителей, но и психологическое сопровождение замещающих родителей.

Жизнь в детском доме на всём готовом без навыков самообслуживания приводит не только к потребительскому отношению, но и к феномену выученной беспомощности, когда человек и не пытается пробовать что-либо новое, не умеет преодолевать трудности. На мой взгляд, сиротам необходимо пожизненное компетентное сопровождение, независимо от возраста. Рядом всегда должен быть наставник, заинтересованный, готовый помочь. Одиночество усугубляет любую психотравму.

Цифры и факты

В 2009 году: 77% детей–сирот и оставшихся без попечения родителей воспитываются в замещающих семьях.

В 2019 году: 86,6% детей–сирот и оставшихся без попечения родителей воспитываются в замещающих семьях.

5104 ребёнка воспитываются в замещающих семьях Оренбургской области (форма – опека и попечительство) на безвозмездной основе, когда замещающие родители получают только выплаты на содержание ребёнка.

1851 ребёнок воспитывается в приёмных семьях, где замещающие родители, кроме выплат на содержание ребёнка, получают зарплату за свой труд.

4868 замещающих семей существует в Оренбургской области.

7953 человека в Оренбургской области на 1 июля 2019 года имеют статус несовершеннолетних детей–сирот или оставшихся без попечения родителей.

6971 ребёнок из них воспитывается в замещающих семьях.

108 детей до 4 лет на сегодня воспитываются в домах ребёнка.

552 ребёнка растут в детских домах Оренбургской области.

За 10 лет число детей, состоявших в банке данных детей-сирот или оставшихся без попечения родителей и воспитывавшихся в госучреждениях, сократилось более чем на 1000 человек благодаря развитию семейных форм устройства (с 2147 человек в 2009 году до 1073 – в 2019 году).

(По сведениям Министерства образования Оренбургской области)

  • Подпишитесь на нашу рассылку и получайте самые интересные новости недели

  • Добавить комментарий

    Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

    Scroll to top