За закрытой дверью

Почему наказывают за украденную курицу и не сажают за неуплаченные миллионные налоги?

Недавно на областной конференции судей Диплом лидера в номинации «Лучший председатель районного, городского суда» получил Александр Сычёв. С ноября прошлого года он возглавляет Саракташский районный суд. Наш корреспондент расспросил Александра Петровича, из чего складываются рабочие будни в малосоставных судах.

– Часто рассматриваем иски, касающиеся невостребованных земельных долей. Паи раздава­лись после распада совхозов и колхозов, но многие так и не офор­мили на них права собственно­сти, и земли пустуют, зарастают. Подобная ситуация складывает­ся примерно одинаково во всех районах области – много невос­требованных земельных долей. Определяем, кто претендовал в своё время на них, ищем круг от­ветчиков. Если граждане готовы как положено оформить землю, то мы им даём это право. Если нет, то брошенные паи возвращаются муниципалитету.

– Много таких споров? Бо­рются люди за землю?

– Да, земля сегодня востребо­вана. Нет такого, чтобы кто-то отказался. Бывает даже, что люди годами не предпринимали дей­ствий по оформлению своего пая, а когда начинает решаться вопрос по нему, хозяева тут же находятся и заявляют, что будут официально оформлять свои права. Конечно, мы даём им эту возможность.

– Вы в Саракташе с ноября прошлого года, а как до этого складывалась ваша профес­сиональная жизнь? Переезды влияют на работу?

– В судебную систему я при­шёл в 2009 году после работы в прокуратуре Новотроицка, где был сначала старшим следова­телем, потом помощником про­курора. В том году Законодатель­ным собранием области я был назначен мировым судьёй судеб­ного участка № 2 Октябрьского района Орска. Через два года там же стал районным судьёй. Затем поступило предложение возгла­вить Тюльганский районный суд. Что и сделал, не сомневаясь. Ведь я начинал на военной службе и привык поступать так, как велит родина. После школы я окончил Голицынский военный институт Федеральной пограничной служ­бы РФ. Затем проходил службу в Домбаровском районе в долж­ности начальника пограничной заставы «Полевая». В этот год на границу с Казахстаном пришло много молодых выпускников из пограничных вузов. Мы были первыми кадровыми офицерами на границе, поэтому часто при­ходилось объяснять солдатам особенности несения службы.

А переезд сам по себе для судьи, считаю, играет положительную роль. Потому что ты приезжаешь работать в незнакомый регион, где у тебя никаких социальных связей нет: ни родственников, ни друзей. Поэтому мне, несмотря на то что обстановка здесь сложнее, работать на самом деле легко в этом плане.

– Александр Петрович, вы сказали, что по сравнению с Тюльганом здесь более слож­ные дела. Это как-то связано с социальной обстановкой, уров­нем жизни?

– Да, в Саракташе больше за­нятости, здесь уровень жизни даже на первый взгляд повыше. Саракташ ближе к областному центру – это тоже имеет значение, к тому же рядом железнодорож­ная станция. Здесь более развита инфраструктура, но, как говорят, где лучше жизнь, там больше заин­тересованности и у преступников.

– Суд выносит решение, прав человек или нет, определяет наказание. А может ли играть воспитательную роль?

– Конечно, например, мы про­водим много мероприятий с деть­ми. Между областным судом и региональным Министерством образования подписано согла­шение и разработан проект «До­ступно о праве». Ребята приходят на экскурсию, рассказываем им о работе судей, судебной системе. Старшеклассников приглашаем на открытые процессы.

Последний такой процесс, за которым наблюдали школьники, был связан с незаконным обо­ротом наркотических средств. Житель района нарвал коноплю и хранил в своём доме. Получился классический процесс: проис­ходил допрос свидетелей, под­судимого, ребята увидели работу прокурора и адвоката в судебном процессе. По итогам рассмотре­ния дела подсудимый был взят под стражу в зале суда.

Детям мы предлагаем и самим проигрывать процесс, это всег­да для них увлекательно. Такие своеобразные деловые игры: они сами разбирают роли прокурора, адвоката, судьи и подсудимого. Через себя пропускают всё судеб­ное расследование.

Потом в неформальной обста­новке, например, после совмест­ной игры в футбол, спрашиваю, как они восприняли процесс. Ребя­та сознаются, что не представляли, что так вот можно за проступок прямо из зала суда под стражей уйти и потерять свободу на не­сколько лет за хранение травы, которая иногда произрастает даже сама по себе. То есть они видят, к чему приводит нарушение закона. Дети всё понимают.

В Саракташе есть специали­зированный школьный класс, учащиеся которого хотят стать юристами. Будем приглашать для них юристов из полиции, про­куратуры, от судебных приставов, из адвокатуры. Каждый расскажет о своей работе. В таком формате мы занимались с детьми в Тюльгане и ребята его воспринимали с интересом.

– «Детская тема» в суде часто звучит?

– Уголовные дела, по которым к ответственности привлекаются несовершеннолетние, поступают в суд не часто. Это в основном кражи, угон транспорта. При рас­смотрении такой категории дел важно постараться дать понять несовершеннолетнему, что так поступать нельзя, необходимо учиться и работать, а не совершать преступления.

– А какое наказание может быть назначено подростку?

– Штраф, лишение права за­ниматься определённой деятель­ностью, обязательные или испра­вительные работы, ограничение свободы. Может быть и лишение свободы, конечно, но это крайняя мера.

– Когда выносите приговор, вы уверены, что для подсуди­мого это может стать наукой? И что для вас является главным при определении степени тяже­сти вины?

– Процесс начинается с разъ­яснения прав подсудимого. Осо­бенно это важно для молодых людей, которые мало чего знают. Сложнее, когда на скамью подсу­димых попадают, что называется, видавшие виды, неоднократно судимые. Их направленность по­нятна, но всё равно стараешься в процессе, чтобы он осознал вину. Судья должен быть психологом. Видно, если человек искренне приносит свои извинения потер­певшему, пытается возместить материальный ущерб. Всё это учитывается при наказании. Хотя бывают и такие, для которых тюрьма – место выживания. Вспо­минаю случай. Зимой человек без определённого места жительства совершил кражу и был взят под стражу. Когда рассматривали ходатайство об аресте, признал­ся, что специально совершил хищение, чтобы перезимовать в следственном изоляторе.

– Хотелось бы узнать ваше мнение о распространённом выражении, что укравший мешок картошки может полу­чить два года колонии, а по­хитивший миллионы остаётся на свободе.

– Есть такое понятие, как ре­цидив преступлений, когда чело­век совершает преступление, от­бывает наказание и, освободив­шись из мест лишения свободы, снова совершает преступление. Это является обстоятельством, отягощающим наказание. Под­судимый, будучи рецидивистом, уже не может получить менее од­ной трети по статье, под которую подпадает. Совершает, к приме­ру, хищение с проникновением в жилище. Это тяжкий состав с лишением свободы. А он, может, и украл лишь тушку курицы. И человек действительно полу­чит год-полтора за украденную птицу.