В конце разговора, как старательный школяр, подбиваю итог, выписывая цифры в столбик, складываю и объявляю: «Хороший повод для застолья – ваш семейный стаж 100 лет».
Сергей Веденеевич степенно улыбается в пышные усы, словно не веря: неужели целый век связывает их, Маныловых, с комбинатом. Пробегает глазами по цифрам в столбике. Так и есть!
Своё место
Основатель горняцкой династии Веденей Манылов прибыл в Гай, которого, собственно, ещё не было, в 1959 году из далёкой Кировской области. Огляделся – работы непочатый край, люди ехали со всех сторон Союза, молодые, с запалом. Веденею Александровичу всё это было по душе, несмотря на то что кругом ветровая малообжитая степь и никаких бытовых удобств.
Это-то волновало меньше всего. Сразу пошёл работать на рудник, а через год надумал жениться и получил индивидуальное жильё. Пригласил с родины свою девушку Любу на обжитое место – в личную землянку. Образовалась ещё одна гайская семья, пустившая в диковатых тогда краях глубокие корни. Возможно, на века.
Любовь Сергеевна тоже стала гайчанкой, практически коренной, и всю жизнь провозилась с ребятишками – работала учителем начальных классов. До сих пор помнит своих питомцев не только по именам, но даже как- то умудряется узнавать, кто чем живёт.
Старший Манылов работал проходчиком, сменным мастером, заместителем начальника разведочно-эксплуатационного участка, но через 19 лет по состоянию здоровья вынужден был уйти. Какие это были годы? Понятно, что если даже жизнь в землянке не смущала, сколько должно было быть энтузиазма в людях и романтики.
Долгое время в квартире Маныловых, которую, кстати, они получили сразу после рождения первого сына Сергея, главной семейной ценностью был внушительных размеров кусок руды, помещённый вместо хрусталя в центр серванта.
– До сих пор помню те ощущения, как ждали отца со смены, – в голосе Сергея Веденеевича звучат ностальгические нотки, и он преображается, теплеет взглядом. – Достанет из термоска паёк – маленькие, граммов по пятьдесят, кусочки копчёной колбасы: лисичка прислала. Тогда в магазинах деликатесов не видели, это было такое лакомство. Отец брал из дома сальца, огурчиков, чтоб для нас сэкономить комбинатовский паёк.
Все дороги ведут…
Дорога-то, по правде, была одна – на ГОК. И не потому, что трудно с учёбой или работой или не представлялось выбора. Комбинат строил дома и дороги, школы и детские сады, обеспечивал отдых, занимался оздоровлением и даже развлечением. И традиция эта продолжается ныне. Когда у Манылова-старшего родился второй сын, Александр, они без проволочек получили трёхкомнатную квартиру. Практически каждый гайчанин с детства становился членом одной большой гоковской семьи, чувствуя каждую минуту его поддержку и надёжность. Звучит, может, слегка высокопарно, но люди всё это переживали в себе едва ли не на подсознательном уровне.
Так что после 10-го класса у Сергея Манылова долгих сомнений не было, по комсомольской путёвке он попал на комбинат и до армии проработал в мотороремонтном цехе. В 1983 году демобилизовался, и заиграла в нём горняцкая жилка – поскорей хотелось взяться за серьёзную, настоящую работу. Поэтому и не стал после службы прохлаждаться, вернулся на комбинат с надеждой стать машинистом погрузочно-доставочной машины (ПДМ) на подземном руднике. Но приняли пока только слесарем. Вскоре Сергей Веденеевич пошёл учиться на курсы ПДМ, организованные комбинатом. До сих пор помнит тот ответственный момент, когда сел за 10-тонную финскую «Тору-350». Работа под землёй требует особой дисциплинированности и внимания. Можно сказать, с этого времени началась его настоящая горняцкая биография.
– Тогда под землёй доставляли руду в дробильные камеры машин двенадцать, сейчас их там уже около пятидесяти, и грузоподъёмность увеличилась до 14 – 16 тонн, – рассказывает Сергей Веденеевич, поглядывая на сына Константина, со знанием дела кивающего в поддержку отца. – Однако ж и на-гора теперь выдают гораздо больше, в этом году за 9 миллионов тонн вышли.
– Сергей Веденеевич, – не удерживаюсь от вопроса, – а термосок-то тоже домой носили?
– Не без этого, – с удовольствием отвечает горняк. – Друг мой Николай работал в кондитерском цехе, обещал своей напарнице познакомить, когда приду из армии. Познакомил и вот живём с Ириной уже 35 лет. Родился Костя, подрос, и я, как отец когда-то, стал термосок с работы носить, лисичка, мол, прислала.
Новое поколение выбирает
Младший из Маныловых, Константин, человек новой формации, дипломированный работник. После окончания в 2008 году Уральского горного университета пришёл на ГОК. До этого здесь проходил все четыре практики.
– Начинал горным мастером, – перехватывает инициативу Константин, – а с 2017 года работаю заместителем начальника участка. Готовим документацию для горных выработок: паспорта крепления, проветривания, взрывных работ, схемы бурения шурфов.
Безопасность под землёй закладывается на этом участке, поэтому нельзя сказать, что у Константина просто бумажная работа. Да и какая же она бумажная! Ему приходится спускаться в рудник по 12 раз в месяц, чтоб грамотно построить свою работу. 11 лет уже на руднике, знает все нюансы профессии. Есть с кем обсудить детали и дома – жена Анастасия трудится рядом геологом в геологоразведочной партии. Так же спускается под землю, описывает керн, изучает рудные тела.
Четыре поколения Маныловых (отец, два сына, внук и жена Константина Анастасия) проработали на комбинате целый век, это уже историческая мерка, заслуживающая особого почёта. Но на этом династия, возможно, не кончается. У Константина и Анастасии подрастают два сына.
Когда Сергей Веденеевич везёт внуков с дачи мимо рудника, трёхлетний Денис никак пока не реагирует, а семилетний Алёша всегда восклицает эмоционально: «Вон там мой папка работает!» А Сергей Веденеевич мудро прячет улыбку в усы, про себя возмущаясь: «Папка! А что у деда три горняцких стажа за плечами, не в счёт, что ли?» Придёт время, подрастут и всё узнают. Может, и заиграет в них горняцкая жилка.
Случается, что Сергей Веденеевич, Константин и Анастасия Маныловы работают на руднике в одну смену, семьёй.
Основатель династии Веденей Манылов.