Сохранить – что осталось, вернуть – что возможно

За счёт почвенного плодородия человечество получает 98 процентов продуктов питания. Если сравнить продуктивность земли с океаном, то она выше в 750 раз.

Однако общество до сих пор не осознаёт, что почва практически невозобновляемый природный ресурс. Степь – золотой фонд российской нации. И наследоваться другими поколениями она должна если не в лучшем, то хотя бы не в худшем виде.

 

Не дойная корова

Современные темпы дегра­дации почв в 30 раз превышают среднеисторические масштабы, а оставшихся земель для ведения сельского хозяйства хватит на полтора-два столетия. В результа­те нерациональной деятельности человека происходит перерожде­ние естественных слоёв почвы. Эта проблема касается несколь­ких регионов России, и не в по­следнюю очередь Оренбуржья. Об этом шёл разговор на недав­но прошедшем в Оренбурге VIII Международном степном форуме Русского географического обще­ства с участием представителей 13 стран и 40 регионов России.

Людям кажется, что можно засеять все пригодные площади. Однако, если уничтожить эту ландшафтную зону, случится беда. В советской истории есть тому примеры. О них мировому сообществу напомнил главный научный сотрудник Федерального научного центра агроэкологии РАН академик Константин Кулик:

– В 1954 году руководство страны решило увеличить про­изводство зерна. На Урале, в Сибири, Поволжье, Казахстане намечалось распахать 43 милли­она гектаров земель. В итоге в 1962 – 1963 годах миллионы тонн вспаханной почвы были подняты в воздух сильным ветром, нача­лись страшные пыльные бури. Вследствие неурожая в стране разразился продовольственный кризис. Продав 600 тонн золота из резервов, СССР впервые по­сле войны закупил за границей 13 миллионов тонн хлеба. Этот опыт нужно знать, особенно в сегодняшней погоне за урожаями.

 

Следить в оба глаза

Наряду с сельскохозяйствен­ным производством одна из при­чин экологического бедствия степи – добыча нефти и газа. В Оренбургской области она ведёт­ся с 1937 года, причём без необ­ходимой оценки экологических последствий. Сегодня плотность размещения скважин составля­ет 5 объектов на 100 квадрат­ных километров, насчитывается 198 месторождений. Нефтегазо­добыча является основной при­чиной обострения экологиче­ской ситуации в западной, юго-западной и центральной частях региона. Земли страдают как от самих объектов – скважин, уста­новок сбора и подготовки нефти, факельных установок, нефтяных амбаров, так и от коммуникаций – труб, дорог, линий электропе­редачи.

– Проблема ещё и в том, что в условиях оренбургской степи проектируемые дороги факти­чески расширяются в несколько раз, – рассказала старший науч­ный сотрудник Института степи Уральского отделения РАН канди­дат географических наук Ксения Мячина. – Поскольку в основном они грунтовые, в период распу­тицы большегрузы объезжают их по траве, увеличивая ширину на десятки метров. На нарушенных территориях беднеет раститель­ный покров, в почве снижается количество питательных веществ, сама почва неестественно уплот­няется. Для выявления больших нарушений сотрудники Инсти­тута степи используют дистанци­онное обследование местности. Нефть и газ, безусловно, являются важнейшими ресурсами, их добы­ча необходима. Но считаю, что экологический межведомствен­ный надзор должен быть усилен, также необходимы независимые исследования.

 

«Пшеничная горячка»

Александр Чибилёв, основа­тель единственного в мире Инсти­тута степи, отмечает, что в России и Казахстане нет законов, каса­ющихся охраны степи и степных ландшафтов. Степь как природное явление совершенно не защи­щена в правовом отношении. Её сохранению могло бы помочь создание степных заповедников, парков, заказников. Примеры сохранения степей и возвращения в них коренных обитателей – пять участков заповедника «Оренбург­ский» и стационар «Оренбургская Тарпания», созданные по про­ектам Института степи. Четыре года назад в степях Беляевского района появились первые дикие лошади – лошади Пржевальского.

Степь Оренбуржья пережи­ла ряд «пшеничных горячек» в XIX веке и середине XX. Сейчас нашу зону охватила очередная «пшенично-подсолнечниковая горячка», сопровождающаяся варварским отношением к земле. Ежегодно распахиваются мало­продуктивные залежные земли. Причём спрос диктует аграри­ям сеять не разнообразие куль­тур, а однообразие – пшеницу и подсолнечник. Ситуация может превзойти кризис степной зоны, который был в конце 80-х годов прошлого века. Институтом степи разработаны шаги восстановле­ния степи. Они предусматривают соблюдение цикла «пахотное поле – залежь – молодая степь – зрелая степь – климаксная степь – поле». По существу, все техноло­гии объединяются идеей создания высокопродуктивных пастбищ­ных систем на основе степных травостоев и выпаса крупных копытных. Для реализации этой идеи предлагается разработать проект «Степи России». Его целью станет нахождение оптимального соотношения пашни, сенокосов и пастбищ.

 

Патриотизм в помощь

Один из вариантов сохране­ния степи предложил профессор Казахстанского государственного университета имени Шикирима доктор географических наук Му­хит Бельгибаев:

– Нужно поднимать культуру населения, говорить о том, что бережное отношение к своей земле – важнейшая часть патриотизма. Предки сохранили для нас миллионы гектаров благодат­ной земли. И нам нужно сберечь её для дальнейших поколений. Необходимо организовать се­рьёзную краеведческую работу в сфере образования, экологии и благоустройства, изучение регио­нальной истории. Содействовать предпринимателям, представите­лям интеллигенции, которые, пе­реехав в другие регионы страны, хотели бы поддержать свою ма­лую родину. И наконец, местным властям нужно системно подойти к проблеме нерационального ис­пользования почв.

 

Прямая речь

 

Александр Чибилёв, вице-президент Русского географического общества, академик Российской академии наук, Оренбург:

– В Оренбургской области слой чернозёма в среднем 20 – 30 сантиметров. Недропользователи же разрушают его в разы глубже. На форуме в этот раз прозвучал футуристический доклад о том, как снизить нагрузку на земли. Было предложено нефтяные, газовые и прочие коммуникации строить над землёй, ведь сейчас это просто паутина из инфраструктуры. Это решение предотвратит безобразную распашку полей. Возможно, пока такой проект кажется нереальным. Но в будущем мы должны поступить именно так.

 

Вячеслав Рожнов, директор Института проблем экологии и эволюции имени А.Н. Северцова РАН, Москва:

– Степной форум проводится раз в два года. В этот раз мы выслушали интересные доклады учёных из Молдавии и Венгрии, а также многих российских. Одна из главных проблем степи – исчезновение копытных животных. Вопрос в том, как это восстановить. Подробно изучается нагрузка скота на определённые земли. Но для каких-то решительных шагов нужны долгие годы исследований. В этом направлении наука сейчас активно работает.

 

Александр Прищепов, профессор университета Копенгагена, старший научный сотрудник Института степи Уральского отделения РАН:

– В постсоветский период миллионы гектаров земель, распаханных во время поднятия целины, оказались заброшенными и уже превратились во вторичную степь. Однако вторичные степи часто воспринимаются как земли, занятые сорняками. И после 2000 года произошла их массовая распашка с негативными последствиями, наблюдались выбросы парниковых газов. Пора менять отношение к степи и не расширять пашни, а увеличивать урожайность. В Институте степи сейчас реализуется трёхлетний международный проект по исследованию возможностей «умного» сельского хозяйства и альтернативного землепользования при изменяющихся климате и экономике.

 

Ричардас Скорупскас, доцент кафедры географии и территориального планирования Вильнюсского университета, Литва:

– В ближайших планах – российско-литовский проект по изучению степей Оренбуржья беспилотными системами. Это позволит отслеживать процессы животного и растительного мира, контролировать работу, скажем, в сфере добычи нефти, сельского хозяйства. А регулярность таких наблюдений из года в год даст нам динамику, например, уплотнения грунта или сокращения здоровой степи в результате деятельности человека. Оренбургские учёные изучают сразу все сферы: растительный, животный мир, ландшафты. Это очень действенно. У нас же в Литве географией, ботаникой, зоологией, экологией занимаются разные структуры.

 

Подготовила Татьяна Шаповаленко