Люди помнят добро

Живёт в Северной столице России удивительный человек – Сергей Анатольевич Никитин. По профессии физик. Но то, чем он занимается кроме физики полупроводников, нельзя назвать расхожим и лёгким словом «хобби».

Из мрака забытья

Одним из смыслов его жизни стала тема, весьма далёкая от полупроводни­ков, – история помощи голодающим в Бузулукском уезде со стороны американ­ских и английских квакеров.

В письме к нам в редакцию он пишет:

«Я неоднократно бывал в Бузулуке, Тоцком, Могутово, Сорочинском, и я по­нял, что эта страница истории – голод 1921 – 1923 годов и милосердие тех, кто спас много жизней, – практически не из­вестна нынешним оренбуржцам. Я помог обновить экспозицию по теме борьбы с голодом в бузулукском музее. И я был бы очень рад, если бы газета «Оренбуржье» опубликовала что-то из моих историй. Я намерен и дальше продолжить работу в архивах. Совсем недавно, например, я наткнулся на запись в дневнике амери­канского сотрудника миссии помощи голодающим о концерте, который дал американским квакерам в Сорочинском выдающийся русский виолончелист, при­ехавший к ним из Оренбурга».

В записи американца нет фамилии этого виолончелиста. Но её сможет под­сказать любой читатель «Оренбуржья», который помнит нашу майскую публика­цию «Услышанный богом». Это, конечно, казачонок из станицы Краснохолмской, ставший великим виолончелистом, профессором консерватории, Семён Матвеевич Козолупов. Как раз в упоми­наемые трудные годы он жил с семьёй в Оренбуржье.

Несколько десятилетий Никитин со­бирал материалы в архивах Бузулука, Самары, Москвы, Петербурга, Лондона и Филадельфии. Только сейчас у него по­явилось время для того, чтобы заняться собранными материалами, рассортиро­вать их и систематизировать. Через два года будет столетие начала страшного голода в Поволжье, поэтому он хочет к этому времени написать книгу, куда войдут все его находки.

Время летит, хорошо ещё, что он успел лично поговорить и с одной сотрудницей Американской группы ОДК (Общество Друзей-квакеров) Ребеккой Тимбрес, ко­торая работала в Сорочинском, и с росси­янами, которые детьми пережили голод и спаслись благодаря добрым людям в Тоцком, Бузулуке и Сорочинском районе.

Сергей Никитин по просьбе «Орен­буржья» прислал нам одну из главок этой книги.

Королева Тоцкого

Когда в России раз­разился страшный го­лод, центр его пришёлся на Поволжье. Советские власти не справлялись с пришедшей бедой, по­этому они сочли воз­можным принять ино­странную помощь для спасения россиян. После подписания в Риге 20 ав­густа 1921 года договора РСФСР с американской АРА в течение года были подписаны ещё более двадцати договоров с иностранными органи­зациями, изъявившими желание помогать Со­ветской России. Третьим в этой серии был до­говор с квакерами, под­писанный 16 сентября 1921 года.

Квакеры – самона­звание одной из про­тестантских церквей, имеющей офици­альный титул «Религиозное общество Друзей». Возникшая в середине XVII века в Англии, эта немногочисленная христи­анская организация существует и теперь, преимущественно в Британии и США.

В 1921 году английские и амери­канские квакеры организовали схему поставок продуктов питания, лекарств, одежды и транспортных средств в по­мощь голодающим Поволжья. Все за­купки производились в Англии и США на общественные пожертвования. Свои усилия они сконцентрировали на Бузулу­ке и Сорочинском.

Выбор именно этого региона был не случаен. В 1921 году нарком Чичерин об­ращался к квакерам: «Все мероприятия вашей организации в Москве, с того само­го момента, когда вы смогли возобновить их, заслужили признательность и под­держку с нашей стороны. Самый факт, что Наркоминдел, а равно и другие совет­ские учреждения, с которыми вы вступи­ли в контакт, создали для вас совершенно нормальные условия для ведения ваших дел, говорит с достаточной ясностью о нашем отношении к вашей работе». Чичерин не зря говорит о возобновлении работы квакеров в России. Английские и американские квакеры уже работали в нашей стране в 1916 – 1918 годах, в Бузулуке, – тогда они помогали бежен­цам и конструктивно сотрудничали как со старыми властями, так и с большеви­ками.

Среди участников первой миссии квакеров была американка Ненси Бабб. Уехав из Бузулука в 1918 году, она снова вернулась в Россию в 1921-м, спасать людей от голода, теперь в составе амери­канской группы, которая для краткости называлась Американская группа ОДК (Общество Друзей-квакеров).

Родившаяся в 1884 году Ненси Бабб имела диплом учителя и биолога, до своей поездки в Россию в составе пер­вой группы американских квакеров в 1917 году она работала учителем в Вир­джинии.

У Ненси Бабб был непростой харак­тер, она имела репутацию человека, с которым очень трудно сработаться. Кол­леги из американского ОДК даже хотели уволить её, отослать обратно в США. Но в конце концов сошлись на компро­миссном варианте: мисс Бабб отправили в Тоцкое, где она работала в одиночку, опираясь на местное население. И надо сказать, что её разумный, практичный и независимый подход к делу быстро снискал уважение, сочувствие и – со временем – горячую благодарность мест­ных жителей, Советов, исполкомов и крестьянских общин, с которыми она работала.

В дополнение к программе кормле­ния голодающего населения Ненси Бабб активно принялась за создание рабочих мест в Тоцком и в деревнях вокруг села. Кроме этого она ещё занималась вопро­сами образования и помогала восста­новлению медицины в Тоцком. В своём отчёте, составленном в 1928 году, после отъезда из РСФСР, она кратко суммиро­вала свою «пятилетку» 1922 – 1927:

а) помощь голодающим – распоря­дитель продовольственной программы,

б) помощь в восстановлении района,

в) медицинская помощь – борьба с эпидемией малярии, устройство детских больниц, обеспечение продовольствием голодающих детей, сирот и др.,

г) учреждение, строительство, обу­стройство и обеспечение инструментами новой больницы и восстановление раз­рушенного летнего санатория с прилега­ющим подсобным хозяйством.

Американский коммунист Роберт Данн, тоже работавший с квакерами в этом регионе, так писал про один из проектов Ненси Бабб осенью 1922 года: «Прошлой весной Ненси Бабб объявила, что крестьяне, проживающие в Тоцкой волости, могут получить одежду в обмен на шерсть. Отклик был хороший. Шерсть передавали специалистам валяльного цеха: они работали за квакерский «спец­паёк». Кооператив в Тоцком предоставил свои помещения и полки для временного хранения продукции. Первый результат этих усилий – более 500 пар детских ва­ленок. Опыт подхватили. Чуть южнее, в Богдановской волости, уже 1200 ребят будут обеспечены валенками благодаря схожей схеме производства этого вида обуви – под руководством мисс Бабб и в сотрудничестве с местным комите­том Помгола. И ещё тысяча детишек будут бегать по снегу – в Пронькинской, Баклановской и Марковской волостях. В течение месяца около 5000 детей в общей сложности будут обеспечены зимней обувью в регионах, находящихся под надзором мисс Бабб. В запасе есть достаточное количество валенок: изно­шенные будут быстро заменены на новые без задержки».

Последним аккордом работы амери­канки в Тоцком стало здание больницы. Она писала: «Наркомат иностранных дел извещает нас о готовности Нар­комздрава любыми способами раздо­быть 50% средств, необходимых на отделку и оборудование нового корпуса. Это первое крупное здание, которое бу­дет построено здесь со времён войны, и местные жители очень гордятся тем, что для строительства будут исполь­зованы изготовленные ими кирпичи».

Больницу открыли в 1927 году, здание и по сей день стоит в центре Тоцкого: теперь там Дом детского творчества. В 1997 году я был в Тоцком и разгово­рился с бывшим учителем, 86-летним Петром Леонтьевичем, жившим рядом с этим строением. Он хорошо помнил день открытия больницы: «В течение четырёх дней до знаменательного со­бытия лил проливной дождь, на дорогах повсюду – непроходимая грязь. Но в день открытия с утра выглянуло солнце и осветило новенькие кровати, плиточный пол и сверкающие водопроводные краны».

Ненси Бабб уехала из Тоцкого в 1927 году. Медперсонал Тоцкой больни­цы написал ей благодарственное письмо: «Охрана здоровья грудных детей, до­школьников, беременных и кормящих женщин, родильный дом, больничная палата, аптеки, детский санаторий, дневной стационар для туберкулёзных больных, лекционная работа – всё это Вы смогли поставить на твёрдую основу. А кроме всего этого, Вам удалось построить прекрасную новую больницу – лучшую в районе».

Пётр Леонтьевич вспоминал, что Ненси Бабб ещё раз приехала в Тоцкое – уже как туристка – в 1937. «Её встречали как королеву, чуть не на руках носили», – рассказывал мне старый учитель. В тот же день я сам убедился, что память о Ненси Бабб была жива: на местном маленьком рынке на мой вопрос, об­ращённый к женщинам, торговавшим молоком, знают ли они, что в 1920-е тут жила американка, они хором ответили: «А как же!» И указали на дом, в котором 70 лет тому назад проживала Ненси Бабб. Люди помнят добро».