Рубеж

Служившие и служащие, поздравим себя! «Призыв» – звучит-то как возвышенно и благородно.

Впрочем, в 1992-м, когда праздник был учреждён Ель­циным, это слово производило удручающее впечатление. Тех, кто попадал в ряды, не имея воз­можности откосить, называли дураками и более обидными словами.

Визит к служащим военкома­та с пухлым конвертом считался чем-то обыденным, вроде похода в ларёк за палёной… китайской тушёнкой «Люпак». (Когда я её ел, возникало ощущение, что несчастное животное перекрутили вместе со стойлом, где бедняга тихо же и скончался.)

Время было лихое, рассвет 1990-х, поэтому каждый зарабатывал как мог.

Врачам в период комис­сий тоже перепадало изрядно. А вот меня с крайней степенью плоскостопия взяли без вопро­сов – никто ж не платил!

Сам господин бывший пре­зидент при окончательном обни­щании армии тоже оптимизма не добавлял. То часть ВДВ сократит бесповоротно, то в изрядном подпитии военным оркестром в За­падной Германии дирижировать начнёт.

Мы, кстати, тогда находи­лись почти рядом. Я в тот момент проходил срочную в Потсдаме, куда меня Родина заботливо пере­несла на военно-транспортном Ил-76. Оттуда до Берлина рукой подать.

Так что, да-а-а. Кому пор­тянки, кому оркестр.

После армии помотался я по частям с «Пентаксом» и блок­нотом. На ребят смотреть было жалко. Полуголодные и без­денежные. В глазах тоска неизбывная. И тех, кто говорит, что лучше не стало, – в машину времени и личиком в ту грязь. Но не будем о грустном.

Не так давно я выезжал в воинскую часть. То, что там увидел, вызвало некую ото­ропь. Несколько блюд первого и второго на выбор. Мясо-рыба. 

Чисто одетые, даже в мастер­ских, солдаты… Причём не по­казуха, я её за версту чую.

А ещё военные не убирают террито­рию (а как же лом вместо черен­ка для метлы, чтобы устать?). И не ходят в наряд по столовой (где же эта ванная с почищенной за ночь картошкой, которую я так хорошо запомнил?). Чайная, похожая на среднестатистическую кофейню. Тут нечего добавить.

На призывных пунктах за 25 лет тоже всё поменялось. В части отправляются уже не разнузданные отряды батьки Махно в телогрейках и кепарях набекрень, а полностью эки­пированные, готовые начать службу пацаны.

Только вот не верится мне, что за год полностью гражданского человека можно чему-то всерьёз научить. Ну, стрелять… А если в дело идёт более сложная техника? Впрочем, вероятно, на неё хватает контрактников.

Приведу простой факт. Для того чтобы правильно научиться носить сапоги с пор­тянками (когда они ещё были), нужен месяц. А некоторым, уже успевшим сбить ноги, больше.

И ещё я не верю, что совсем нет дедовщины. Это мужской коллектив в замкнутом про­странстве, это гормоны и пси­хология.

Призыв на службу – это ру­беж. Осенний идёт вовсю. Пи­ная берцами опавшую листву, люди шагают в часть. Вся жизнь разделится на до и после и уже никогда не будет прежней.

Олег Рукавицын

Фото автора

  • Подпишитесь на нашу рассылку и получайте самые интересные новости недели

  • Добавить комментарий

    Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

    Scroll to top