Но не прервать связующую нить

Изъеденные временем и тяжёлым трудом руки с набухшими венами напоминают кору дерева. В этих руках стебли первых тюльпанов выглядят хрупкими, они отражаются в выцветших от времени и пережитого глазах.

Робкая походка оставшихся в живых, не вовремя подгибаются колени, хорошо, что рядом кто-то крепко держит под руку. Но грянет «Прощание славянки» и выпрямится спина, и рука автоматически потянется к козырьку фуражки, чтобы отдать воинское приветствие им, молодым, с оружием в руках проходящим мимо маршем.

Строевой шаг, носок оттянут, отмашка рук. «И-и-и-и… р-р-раз!» – острые подбородки синхронно поворачиваются и держат равнение на тех, кто выжил тогда. Кто ещё жив сейчас. На тех, кто роняет слёзы, стекающие по синим от постоянного бритья щекам, и не поёт – скорее, выдыхает слова: «Этот День Победы…»

С годами я понимаю, что тем, кто не был на войне, рассказывать о ней бессмысленно, это надо прочувствовать на собственной шкуре. Она меняет человека, делая его душу совершенно обнажённой перед Богом и самим собой.

Смею полагать, что между воевавшими и мирными возникает некая эмоциональная пропасть. Трудно понять друг друга. Потому что какие-то бытовые штуки, происходящие в мирной жизни, потом кажутся ничего не значащей шелухой. Только потом мох времени покрывает оголённые нервы, что перестают искрить, но не у всех.

Отечественная не просто кусок истории. Она вплетена в нить ДНК многих поколений и нить эта пропитана кровью. Вся страна при её упоминании начинает кровоточить и выть похоронками. День Победы – это день великой скорби, огромные поминки, всенародная Радоница.

До правнука, играющего с медалями прадеда, сегодня здесь, на трибуне, ещё не всё доходит, но взгляд его осознан. Он не корчит рожи, не пытается скакать вдоль рядов. Ему объяснили, насколько это ВАЖНО.

Напоминать об этом необходимо. Уроками истории, которую так хотят переврать, семейным альбомом, вечными песнями. Нянчиться со стариками, которые могут хоть что-то помнить. Говорить с ними, иногда пробиваясь сквозь путаницу.

И для того, чтобы донести всё величие и трагедию народа в этой войне, совсем не обязательно наряжать трёхлетних ничего не понимающих детей в гимнастёрки с муляжами боевых наград.

Достаточно вытащить отрока, воюющего с монстрами, из телефона и показать других монстров. Настоящих. Кровожадных. Тех, кто ещё обитает на этой планете и живёт ближе, чем нам кажется. Такие не ютятся под кроватью, а норовят идти строевым шагом.

Вроде бы давно пора привыкнуть к съёмкам торжеств за долгие годы, но каждый парад я мёрзну, как бы ни одевался. Каждый парад для меня, словно утренняя поверка, как в воинской части, своего рода перекличка.

Я оглядываюсь и вижу, как строй редеет, вздыхаю, стараюсь оставить в памяти лица. Но почти всегда вижу, как возле оставшихся бегает мальчишка или девчонка с ясными, словно погожий весенний день, глазами. Они липнут, хватают за руки, лезут на колени. И мне становится теплее.

Значит, крутится веретено жизни. И нить не рвётся.