2 °C
До 8 февраля в оренбургских кинотеатрах можно увидеть «Рай» Андрея Кончаловского. Нужно увидеть. Этот фильм – разговор о той великой войне, которую каждый человек ведёт внутри самого себя.
Он не только о 1942 годе, о холокосте, нацистах и смертниках. Он о нас с вами – сегодняшних и завтрашних.
Красным по чёрно-белому
На сеансе в «Космосе» нас было не больше пятнадцати человек. Так совпало, что си дели все рядом. Каждый вздох, вообще любой шум становился заметным всем.
Когда фильм закончился и включили свет, почти все плакали. И на этом фоне столь резким показалось столкновение в гардеробе. Столкновение с душой-бронепоездом, что может разбить вдребезги целый мир, не заметив этого.
– Тяжёлый фильм. Лучше бы на «Викинга» сходили.
Эта реплика пожилой дамы прозвучала как диагноз не только для неё самой, но и для значительной части общества.
Практически пустые залы на «Рае». Никто не хочет переживать лишний раз. Душевно тратиться. И от этого нужность и ценность этой картины возрастает в десятки раз.
Невольно вспоминается Шкловский с его теорией об окаменелых словах, которые истрепались до такой степени, что не могут уже ничего передать. Их сила ушла, и чтобы текстом суметь выразить эмоцию, верный образ, необходимы новые знаки.
И для их рождения нужно смешать кровь многих людей. Необходим сплав из огрызков собственных жил, осколков костей, полыхающих жаром переживаний.
Философы-герменевты говорят, что вся жизнь – это текст. Исходя из этого Кончаловский и его команда свой фильм тоже «написали». Красным по чёрно-белому.
Начинается всё с исповеди. Режиссёр старается увести зрителя в сторону. Не дать ему разгадать ход сразу.
Всё подано так, будто три героя, рассказывая свои истории, сидят напротив следователя. Молчаливого, ожидающего подробного рассказа обо всём, заслуживающем внимания. И невольно ты, находясь по другую сторону экрана, оказываешься тем самым судьёй.
Нет, рано или поздно все поймут, что напротив ответчиков – высшая небесная сила. Подсказку Кончаловский даст скоро, тут всё зависит от внимательности смотрящих. Буквально в начале фильма один из героев погибает, но не прекращает своего сбивчивого монолога.
Это Жюль. Ему не нравится, когда его называют гестаповцем. Он начальник департамента полиции, и на прошлой неделе его сотрудники арестовали 80 тысяч евреев.
Своё откровение Жюль начинает с того, что много ссорился в детстве с сестрой. Припоминает обиды на старшего брата. И ты понимаешь, что он не лукавит, для него важно именно это.
Не те пленные, из которых он приказывал выбивать сведения любым способом. Не убитые люди, виновные лишь в том, что укрывали евреев. Главное – что не успел переспать с аристократкой. Плохо – что сын видел, как его у бивали.
А другое будто случилось само собой, он и ни при чём. Старался ведь для семьи. Так же, как и его подчинённый, вчерашний деревенский парень, раздробивший узнику колено молотком. Срывающимся голосом он было пожаловался, что не может так больше, но быстро умолк, напуганный предложением вернуться в родное село.
Спасение, когда надежды нет
На жёстком стуле перед зрителем уже Ольга Каменская (Юлия Высоцкая). Русская эмигрантка благородной крови. Попадёт в концентрационный лагерь за укрывание от властей еврейских детей. Её судьба переплетена с судьбой немецкого офицера СС.
Потомок знатного рода Гельмут (Кристиан Клаусс) тоже окажется перед зрителем один на один. Весь фильм в каком-то смысле построен на этих двоих.
Они познакомились ещё до войны. Гельмут полюбил её исступлённо. Как Митенька Карамазов Грушеньку. Писал письма и ждал, ждал…
И вот он, любимец Гиммлера, едва ли не преемник Гитлера, с проверкой в лагере и видит её в арестантской робе. Мгновенно узнаёт. Ольге приказывают служить ему, и они живут как супруги.
Гельмут – выпускник старейшего университета в Кёнигсберге. Изучал русскую литературу. Обожает Чехова. Всё это не мешает ему верить в немецкий рай. Каждый день в лагере сжигают 10 тысяч евреев. На нужды рейха идут их волосы, зубы, одежда.
Чёрно-белые кадры рождают призрачный серый мир страданий и ужаса. Иссушенные голодом люди, казалось утратившие всё достоинство, оказываются способными на милосердие, столь чуждое образованному и утончённому Гельмуту. И вопрос «Почему он такой?» видится очень важным.
В своём разговоре с Богом он не раскаивается и потому обречён на личный ад. Он хотел достичь рая, не понимая, что искусственно его не создать.
Ольга не думала о рае. Просто хотела выжить, а когда ей представилась эта возможность, выбрала смерть. Это место в фильме самое потрясающее. Самое чистое и… святое.
«Это трудно рассказать, это надо почувствовать». Юлии Высоцкой удалось сыграть так, словно она действительно побывала в Треблинке. Будто и она, как и любимая Чеховым Дуня Эфрос, погибла в газовой камере.
Притча и откровение
«Рай» – философское кино. Очень искреннее и глубокое. Омар Хайям писал: «Ад и рай – это две половины души». Кончаловский мастерски проиллюстрировал эту истину. Его можно упрекнуть за некоторые фактические неточности. Всё-таки в лагере смерти даже крошка хлеба ценилась, как золото, и потому сцена наказания супом маловероятна. Показались лишними и последние кадры.
Этот голос: «Тебе нечего бояться» – снижает градус. И так уже всё понятно, и веришь во всё, и внутренне трепещешь, а тут эта фраза, за которой видится артист, сцена, софиты…
После просмотра фильм не заканчивается. Он раз за разом прокручивается внутри тебя. И ты думаешь о том, что рай на земле абсурден, потому что возможен только в случае твоего отказа от личного материального счастья. От самого себя, земного и эгоистичного.
И крамольная, страшная мысль, что фашизм и весь ужас прошлого не случаен, он как урок, ниспосланный человечеству свыше.
Какая неземная красота открывается в людях, заключённых в бараки и камеры! И какие чудовищные лица оказываются под масками привлекательных прежде людей, наслаждающихся между расстрелами салями, сигарами и кофе!
И спасение приходит, когда умирает надежда на личное, собственное, плотское. Эта картина как пропуск в рай. Та самая луковка, которая может спасти грешника. В ней есть откровение, которое не от людей, а от Бога.
Полина Кузаева
