Их боятся даже танки

Когда встретилась со своим респондентом – начальником 137-й военной автоинспекции подполковником Дмитрием Куликовым, сразу призналась, что никогда не слышала о существовании такой службы. Но офицер меня успокоил, отметив, что таких большинство. В Оренбург Дмитрий Николаевич был переведён год тому назад из Екатеринбурга, где возглавлял аналогичную автоинспекцию.

 

– Дмитрий Николаевич, чем отличается ВАИ от ГИБДД? Чем именно вы занимаетесь?

– Военная автоинспекция дислоцируется по территори­альному принципу и осущест­вляет свою деятельность там, где есть хотя бы три тысячи военных автомобилей. Зани­маемся тем же самым, чем и инспектора ГИБДД, только ра­ботаем с военным транспортом и военнослужащими. Так же ведём технический осмотр всей военной автотехники, выдаём диагностические карты.

Служба была сформирована в 1942 году для регулирования движения военной техники. Практически в любом фильме о Великой Отечественной вой- не можно увидеть девушек- регулировщиц, именно они и представляли автоинспекцию. Потом была дорожно-комен­дантская служба. А в 2006 году произошли серьёзные измене­ния, и мы стали выполнять те функции, которые возложены на нас сегодня. Если раньше в каждом роду войск была своя автономная инспекция – у ра­кетчиков, лётчиков, железно­дорожников и других, то сейчас она одна на всех и делится, как я уже говорил, только по терри­ториальному признаку.

Дело в том, что есть населён­ные пункты с большой концен­трацией военнослужащих и во­енных машин, у нас это посёлок Тоцкое-2 и город Ясный. И суще­ствуют некоторые моменты, в которые сотрудники ГИБДД не могут быть посвящены, напри­мер, при перевозке, сопрово­ждении особо опасных грузов стратегического назначения. Соответственно, эти функции в таких населённых пунктах воз­лагаются на ВАИ.

– Вы имеете право останав­ливать и досматривать граж­данские автомобили?

– Останавливаем, но только в крайних случаях, когда они каким-то образом попадают на военный полигон, предпо­ложим, заблудились, или есть подозрение, что гражданский водитель управляет автомоби­лем в состоянии алкогольного или наркотического опьянения, тогда мы просто блокируем машину, но для дальнейшей ра­боты с нарушителем вызываем сотрудников ГИБДД.

– Много военного транс­порта на территории области?

– Сейчас на военном реги­страционном учёте около 4600 единиц различной техники. И хочу отметить, что уровень оснащения достаточно велик как по количественному, так и по качественному состоянию. Изменения в лучшую сторо­ну начались с приходом на должность министра обороны России Сергея Шойгу. Ставки были сделаны на новое поколе­ние автотранспорта – КамАЗ и «Урал». Автопарк значительно обновился. Уже редко можно встретить на дороге таких «ста­ричков», как ЗИЛ-131 и ГАЗ-66, и сейчас практически нет си­туаций, как раньше, когда ав­токолонна выезжала из пункта постоянной дислокации, а по дороге могло выйти из строя сразу 10 машин.

– Вся военная техника под­лежит техническому осмотру?

– Кроме танков. С недавнего времени даже БТР стали прохо­дить техосмотр. По этому поводу случились большие баталии, ведь нужно было определить, к какому виду транспорта от­носится бронетранспортёр. С одной стороны, это средство вооружения, а значит, ему за­прещено ездить по дорогам об­щего пользования. Но с другой – он предназначен для высадки десанта, то есть это колёсный автомобиль. В итоге стали реги­стрировать их (!) как трактора.

– Военные водители, до­пустившие какое-то право­нарушение, наказываются по общим основаниям, как и гражданские?

– Если данное правонару­шение предусмотрено Админи­стративным кодексом, то да. А если это нарушение приказов министра обороны, то пишем предписание на устранение, в том числе и в отношении долж­ностных лиц, которые допусти­ли такую ситуацию.

– Сколько ДТП зарегистри­ровано в этом году?

– На территории области с января по май произошло три аварии. Одна из них с участием военного автотранспорта, вто­рая – с участием военнослужа­щего, ехавшего на гражданской машине, и в третьей пострадал военнослужащий-пешеход.

За аналогичный период про­шлого года было пять ДТП.

– А сколько правонаруше­ний?

– За тот же период – 221. В основном это такие же ад­министративные нарушения, какие допускают гражданские водители: непристёгнутый ре­мень безопасности, отсутствие удостоверения, технические не­исправности, нарушение правил перевозки людей.

Но надо сказать, что у нас нет случаев управления транспортом в состоянии опьянения. Потому что в отношении этого правона­рушения есть большой нюанс – беспрекословное увольнение из рядов Вооружённых сил.

– Штат большой?

– На всю область у нас все­го 10 военнослужащих, двое из которых офицеры, и три гражданских сотрудника. При такой нагрузке приходится быть универсальными. У нас каждый умеет проводить технический осмотр, ведёт документацию, выезжает на патрулирование, ДТП, регистрирует автотран­спорт, контролирует его экс­плуатацию, участвует в розыске машин, проверках, досмотрах, профилактической работе. Так что у нас нет однообразия. Какие бы планы на день ни строил, никогда не знаешь, что будет в следующую минуту. Даже когда возвращаешься домой, прихо­дится быть готовым к тому, что тебя могут вернуть с полпути – воинскую часть подняли по тре­воге, произошло ДТП, требуется сопровождение. Поэтому служ­ба у нас без жёсткого графика, непредсказуемая и интересная.

Жанна ОБЛОМКИНА